Высокое Искусство

Князь посмотрел на тела, отметил, что Мурье все еще жив, хотя и не должен бы. Флесса шумно глотала из фляжки виноградную водку, как чистейшую родниковую воду.

— Все? — горец забрал фляжку.

Флесса слабо кивнула. Князь склонился над ней, положил руку на плечо, герцогиня машинально дернулась, как и положено аристократке, чей приват грубо нарушили.

— Соберись, девочка, — князь отлично знал, сколько Флессе лет, в ее возрасте обычная женщина уже обзаводится выводком детей и крепкой рукой правит семьей за спиной мужа. Но сейчас двадцатилетняя герцогиня была всего лишь девчонкой с разбитым сердцем, за которой, к тому же, только что приходило чудовище из старых легенд. А испуганным девочкам нужен отец или хотя бы его замена.

— Возьми себя в руки, — повторил горец, мягко обняв ее за плечи. — Мы живы, все закончилось.

— Д-да, — срывающимся голосом отозвалась Флесса. Отерла слезы ладонями, размазывая окончательно косметику. — Да.

Теперь ее голос прозвучал почти ровно, и князь одобрительно кивнул. Девчонка девчонкой, но ее выдержке позавидовало бы немало мужчин. Отличная выйдет жена… для сильного мужа, который умеет оценить крепкий дух и не боится привести в дом равную себе по духу. Жаль будет если этот стальной цветок достанется тому, что начнет его по глупости сминать неловкими пальцами.

«Удолар, скотина, ты недостоин такой дочери!»

— А теперь найди вуаль, чтобы прикрыть лицо. Зови слуг и лекаря. Нам еще нужно покорить этот мир. Горевать будем позже.

Глава 26 Оружие пролетариата

Трое бандитов закончили, наконец, делить имущество пропавшей лекарки. Благо имущества того нашлось немного, в основном одежда и мелкий скарб вроде расчески, пары деревянных мисок и так далее. На самом деле, приказы у налетчиков были несколько иные — таиться, ждать, хватать — и заплачено авансом весьма щедро, однако старые привычки довлели, превозмогая любые указания.

Они управились бы и скорее, но долго не могли поверить, что у проклятой девки нет никаких заначек и хитро скрытых ящичков с ценностями. Все знают, что лекари гребут деньги мешками, сея чуму и прочие непотребства, а еще купают больных в молоке и продают его потом ведьмам и кондитерам. Но, судя по всему, именно эта медичка оказалась нищей, а скорее всего, хранила деньги в другом тайнике или даже в банке. Хотя кто в здравом уме понесет монетки в денежный дом? Все знают, что доброе серебро, а тем более, золото банкиры крадут и переплавляют, отливая мерзких божков для капищ Двоих, обратно же выдают фальшивки, сделанные так искусно, что даже на зуб не отличить. Ну да ничего, девка вернется и тогда уж будет время не спеша порасспросить у нее, где хранится наличность. Как вызнали у поганой карлицы, но то серебро пришлось делить на всех, а эти денежки отойдут лишь троим.

Поскольку ловить здесь было уже нечего, троица затопала вниз по шаткой лестнице, переругиваясь негромко и вяло, скорее, ради приличий, выясняя, кого обделили при дележке портков и обмоток. Поскольку лестница была узкая, налетчики растянулись гуськом, один за другим. Замыкал шествие Безносый. Он был недоволен больше других, как и положено человеку, настроенному на справедливую и честную месть, но обманутому (пусть временно) в своих чаяниях. В голове уголовника сменяли друг друга феерические мечты и видения, живописующие все, что надлежит сделать с этой самой Люнной. Начиналось все одинаково, с отрезанного носа, для начала самый кончик, затем ножницами обстричь по кусочкам остальное, а там уж… Надо сказать, что Безносый (чье предыдущее прозвище стараниями Елены оказалось давно и прочно забыто, и этого бандит не мог ей простить отдельно) имел от природы живое воображение, так что фантазии его были разнообразны и почти не повторялись.

Так «мясо», нанятое ведьмой, спускалось один за другим при свете нескольких ламп-»гнилушек» по старой лестнице, провожаемые скрипом рассыхающихся досок. Елена, затаившаяся на втором этаже, пропустила троицу мимо, а затем шагнула из глубокой тени, занеся молоток, и одним ударом проломила Безносому череп. Незадачливый мститель еще успел сообразить, что скрип досок изменился, в нем прорезалась иная, чуждая нотка, как от посторонних шагов, а затем вся жизнь профессионального негодяя, вся память и переживания закончились в яркой вспышке тьмы, когда шестигранный боек раздробил теменную кость.

Все-таки хорошо быть высокой женщиной ростом со среднестатистического мужчину, а то и повыше. Удобно бить.