Высота одиночества (СИ)

В коридорах базы было тихо. Быстро переодевшись, Игорь вышел к катку и, как следует размявшись возле борта, ступил на лед. Минут пятнадцать он катался в одиночестве, потом на катке появилась Максакова. Одета она была как всегда неброско, но дорого. Яркая оранжево-желтая кофта с вырезом-лодочкой плотно облегала ее фигуру, а на легинсах кофейного цвета виднелся лейбл модного дизайнера. Проехав вдоль катка, она остановилась и поправила на коньках шнурки. Игорь затормозил и обернулся, пытаясь отыскать Ваню, но его видно не было. Оля проехала рядом, настолько близко, что он почувствовал запах ее духов. В сборной ее недолюбливали, но он всегда относился к ней ровно. Он не заметил, как она остановилась, и обернулся лишь услышав:

— Игорь, ты ведь понимаешь, что Титова все равно отберется в сборную. И вы отберетесь. А лишними окажемся либо мы с Ваней, либо Решетникова с Самойловым. Тебе не кажется это несправедливым? — она подъехала ближе, практически вплотную, и посмотрела прямо ему в глаза.

Запах ее духов стал более ощутимым. Пожалуй, они впервые стояли так близко, что Игорь мог отчетливо видеть ее глаза цвета лесного ореха. Волосы ее, густые, русые, доходили почти до лопаток, а на лоб падала челка. Судя по всему, она относилась к тому типу людей, что в жизни выглядят интереснее, чем на экране. Камера не могла передать упрямства, сквозящего в её взгляде, решительности, затаённой в движениях. Несмотря на сдержанность, выглядела она несколько враждебно, и он чувствовал это.

— А причем здесь я? Так решил тренерский совет. — Он дернул замок на толстовке, расстегивая молнию. — Победит сильнейший. Все честно.

— Думаешь? — изогнула она бровь и скептически улыбнулась.

— Максакова, — Игорь опустил ладонь Оле на плечо и чуть отодвинул её от себя. — Уж кому-кому, а тебе волноваться не о чем. Твой папа не обрадуется, если ты вылетишь из команды.

Оля хмыкнула и, не отводя упрямого взгляда, пальцем подцепила футболку, плотно обтягивающую его торс.

— Думаешь, я в сборной только из-за отца?

— Ну что ты! — Игорь отвел ее руку от себя. — Исключительно из-за таланта.

— Это обидно, — глаза Оли потемнели, и еще недавнее тепло превратилось в застывший янтарь. — Я всегда боролась честно.

— Конечно, — кивнул Игорь. — И партнера у Решетниковой увела тоже честно.

— Он сам так решил. — Максакова вздернула голову.

— Ну конечно же сам. Гораздо больше шансов попасть на Олимпиаду с дочкой министра, чем с нищей девчонкой из пригорода. Лучшие тренеры, костюмы, программы. Только смотри, Решетникова тоже не лыком шита оказалась.

— И это говоришь мне ты, золотой мальчик, который просто феерично вернулся в большой спорт. В опале у президента Федерации? Ерунда! Возьму в пары его дочку и… Вуаля! — Ольга взмахнула руками. На лице ее появилось выражение ожесточенности, а взгляд наполнился злостью. — Все двери открываются с полпинка! Думаешь, никто ничего не понимает, Крылов?

Со стороны раздевалок, негромко переговариваясь, приближались Алла и Рината. Президент Федерации шел следом, словно боялся выпустить их из вида. Оля бросила на них быстрый взгляд и снова повернулась к Игорю.

— Сегодня, — он чуть наклонился к ней и пристально посмотрел в глаза. Рината буквально прожигала его взглядом. Он чувствовал это и с точностью мог описать выражения её лица. Что же, пускай. Бросаться в очередные объяснения он не собирался. Равно так же, как и не собирался прерывать наиинтереснейший разговор с Максаковой, — победит сильнейший. Мне плевать, кто поедет второй и третьей парой. Решай свои проблемы сама.