Высота одиночества (СИ)

— Скорее, ты сам о себе так думаешь. — Марина, закинув ногу на ногу, оперлась локтями о деревянную поверхность обеденного стола и продолжила: — Я говорила тебе, что твоя Ипатова — совсем не то, что тебе нужно. Но ты же у нас самый умный. Вот, получите и распишитесь. С другой стороны… — она задумчиво накрутила черный локон на палец и хитро улыбнулась: — У тебя есть две олимпийские медали, два золота. Не этого ли ты хотел, Игорь? — покачивая ногой, она склонила голову на бок и стала пристально рассматривать его разбитую бровь, живописно дополненную уже начавшим менять цвет синяком. — Хотя, судя по твоим дебильным выходкам… — она пожала плечами и вздохнула.

— Зачем ты приехала? На костях моих поплясать? Или сказать: «я же говорила», — скривив лицо, Игорь раздраженно сжал руки в кулаки.

— И это тоже. — Она нисколько не боялась его грозного вида. — Но главное, — встав, Марина приблизилась к Игорю вплотную, заглянула в глаза и произнесла: — Я переживала за тебя. Действительно переживала. И уехать, не повидавшись с тобой, я не могла.

— Хотела проверить, не загнулся ли я тут? — криво усмехнулся Игорь и погладил Марину по предплечью. — Спасибо. Со мной все будет в порядке, поэтому можешь со спокойной душой катиться в свою Америку. — Марина улыбнулась и покачала головой.

— Не раскисай, Игорь. Ты — двукратный олимпийский чемпион, перед тобой все дороги открыты. А она… Она просто самовлюбленная девчонка, которая тебя никогда не ценила. — Марина видела, как темнеют его глаза. Бархатисто-серые, постепенно они приобрели цвет мокрого асфальта, стали почти черными. — Я вот тоже тебя не ценила когда-то. — Она провела пальцами по его руке. — За это прости.

Марина одернула ладонь, но Игорь успел поймать её за запястье и, прижав к себе, впился в её губы. Опешив, Самарина попыталась увернуться, но он привлёк её к себе ещё плотнее и глубже проник в её рот языком.

— Игорь, стой! — Марина протиснула руки между ними и одернула свитер, по воле Игоря уже поползший было вверх.

— Самарина, прекрати ломаться! — он гладил её грудь сквозь мягкую шерстяную ткань. — Ты же за этим пришла. Хочешь начать все заново? Я согласен.

— Нет, — покачала она головой, но он, будто не слыша её, снова приник губами к губам. Марина приоткрыла рот, интуитивно отвечая на поцелуй. Да, ей хотелось остаться с ним. Да и тысячу раз да! И за прошедшее время она неоднократно жалела, что променяла его на карьеру, но теперь… Теперь все по-другому. Она не та. И самое главное — Игорь… Он уже не тот. И она для него совсем не та.

— Хватит, Крылов! — Она наконец оттолкнула Игоря и, поймав на себе его разгоряченный взгляд, произнесла: — Я не хочу быть заменой ей.

— Этого не будет.

— Для тебя все женщины будут заменой Ринате Ипатовой. И я не хочу быть плохой подделкой. Ты, Игорь, сам не понимаешь, насколько сильна её власть над тобой. Прости, но нет.

— Марина…

Она вернулась в коридор и начала одеваться. Игорь, выйдя за ней, прислонился к стене и молча наблюдал за тем, как она застегивает сапоги на тонких икрах, как её наманикюренные пальчики ловко подхватывают с вешалки пальто, как она подтягивает бархатную резинку на длинных черных волосах, собранных на затылке в конский хвост. Взгляд её голубых глаз остановился на его лице, а губы растянулись в лёгкой улыбке. Он видел её глаза, её губы… Видел и с ужасом понимал, что она права. В сущности, сама по себе она не будила в нем никаких чувств. Совсем никаких. А использовать её для лечебного перепиха он просто не имел права.

— Удачи тебе. — Он с сожалением поджал губы.

— Не скопыться тут, — криво усмехнулась она и, махнув рукой, вышла из квартиры.

Игорь запер за ней дверь и осмотрел опустевший коридор. В воздухе витал запах её духов с четкой ноткой жасмина, но он не мог перебить проникающий в самые дальние уголки сознания аромат персика. Взгляд его наткнулся на чемодан с вещами Ринаты, и он отвернулся. Дошел до спальни, взял телефон и написал смс. Затем стер. Бросил телефон на кровать и отправился в кухню. На столе стояла непочатая бутылка коньяка. Откупорив её, он распахнул дверцу под раковиной, чтобы выбросить защитную плёнку и увидел лежащую в ведре кружку с желтыми ромашками. С минуту он смотрел на яркие, почти живые цветы, потом вытащил кружку из ведра, сполоснул и поставил на стол. Достал бокал, но вместо того, чтобы воспользоваться им, плеснул коньяк в кружку. Подошел к окну и, уставившись сквозь него невидящим взглядом, сделал первый глоток. Ещё недавно Игорю казалось, что ему открыт весь мир, теперь же… Теперь у него осталось лишь одиночество и синяя кружка с желтыми ромашками.