Высотка

– Ты хоть им звякни, что ли, – не сдержался наблюдавший за моими стараниями Лещ. – А, ты же наказана. Три дня без телефона, помню-помню. А наизусть ни одного номера не знаешь.

Я только гневно глянула на этого умника. Отвечать не стала.

– На шкафу он.

– А вот за это спасибо! – Я подставила табуретку и пошарила по шкафу рукой. – Всё-таки ты не бесполезное украшение интерьера! Ой, разряжен.

Лещ закатил выпуклый глаз и цокнул. Экран включился, нарисованная батарейка – пустой индикатор зарядки – наполнилась зелёным до ста процентов.

– Да ты и правда волшебник! – я уже набирала Лилу, она меньше всех кричать будет.

– Море. Ты обещала, – напомнил Лещ, – и, это… Не говори никому про меня. Замучают же. Особенно Алька.

– Забились! Но тогда ещё и подарок нашамань!

Лещ аж встал на хвост от возмущения. Но хлопнул плавниками, и я еле поймала небольшую коробку с бантом, которая появилась прямо в воздухе.

– Тройка!!! – Лила заорала в трубку так, что я аж отпрянула. Видимо, раньше я не слышала её на максимальной громкости. – Где ты?! Что с тобой?! Твои права никто не нарушил?! Скажи мне честно, не скрывай от сестры!!!

– Они записку не заметили, – подсказал Лещ.

– Я дома. Я в порядке, – прошептала я и сжалась.

– Как дома? Как в порядке? – сестра номер один уняться не могла. – Не смей шутить, это обесценивание моего волнения за тебя!

– Вы что, не читали записку? – я посмотрела на золотую рыбку с мольбой. Не хочу быть дворянкой столбовою, не хочу быть царицею морскою, сделай так, чтоб меня не ругали.

– Какую записку??? Где??? – бушевала Лила.

– На холодильнике, – снисходительно подсказала рыбка.

– На холодильнике, – послушно повторила я и повернула голову.

Под магнитом действительно появилась бумажка: «Семья! Ушла сниматься в кино! Буду поздно (надеюсь к этому времени стать звездой)! Всех люблю, а маму – по-деньрожденьчески!»

– Имей в виду, что я напишу про тебя гневный пост во все соцсети! – угрожающе прошипела Лила и закричала куда-то в сторону: – Мам-пап! Тройка нашлась!

Я поспешила отключиться, пошла чистить зубы и отрубилась прямо так – в ванной, на корточках.

Разбудила меня Сковородка: лизала лицо, отвлекаясь на погрыз торчащей изо рта щётки.

– Надо же, как я не заметила записку? – бормотала мама на кухне.

– Ты только не ругай её слишком сильно, – прибормотывал рядом папа. – Посмотри, как она убралась!

Я выползла из ванной.

– С днём рождения. – Глянула на часы, они показывали полпервого. – С прошедшим.

– Спасибо, – мама вертела в руках подарок, стараясь не перейти к части «ругать слишком сильно». Шёлковая лента легко развязалась и упала на пол. – Ох, Сандрочка! Это именно то, что я хотела. Как ты догадалась?

В коробке оказалось старое издание русских народных сказок с иллюстрациями Билибина[8] и серёжки в виде берёзовых листиков.

Я глянула на Леща с благодарностью. Он задрал свой рыбий нос.

История четвёртая Квартира один (Сказка о дворнике)

Тихие дни в нашей башне – это когда красивый закат. Небо идёт слоями, как малиновый торт «Наполеон». Наваливается заварным кремом на штыри московских башен. Солнце большое, как на курорте. Только вместо моря – зубастый оскал Москвы. Из нашего окна даже площадь Красная видна, как в стишке.

Если спуститься на самый первый этаж, станет ясно, что его обитатели про закаты не в курсе. В их окнах только зелёная помойка. Слева, когда заходишь в подъезд и гребёшь обязательно по горке для колясок, а ни в коем случае не по ступенькам, торчит дверь. Поверхность её выпукла и прохладна. За ней – длинный коридор, который ведёт будто бы в другой дом. В дальней коридорной дали находится переход в первый подъезд и квартира номер один.

Я знаю это, потому что там живёт Вова[9], дворницкий сын. Его Сашка однажды в планке перестоял.

Вова влюбился в меня смертельно. А Сашка сказал, что он сам хоть и не совсем смертельно, но ему как-то неприятно. Нету в этой жизни места Вовиным чувствам, подытожил он, и соперники встали в планку прямо на локти, прямо посреди детской площадки. Долго стояли они, красные от чувств, пески насыпaли им барханы на спины, дожди наливали лужи под их тела, которые превратились в струны, снега сыпали белой гречкой. Наконец я слезла с качелей, посмотрела, кто бордовее (это был Вовка), и попросила:

– Пойдём, мороженое куплю?

В этой первой квартире я никогда не была. Но Вова говорит, из неё проделан ход на самую крышу. Вернее, на самый чердак крыши. Вове можно верить – он зимой и летом в одном и том же кигуруми[10] Покемона.

Сделал этот ход Дворник.

Дело было так.

Когда наш дом только построили, в нём жил Дворник. Ему дали сразу две каморки – первоэтажную и чердачную, и Дворник соединил их ходом с длинной лестницей. Крутился там ветер, карабкались жихари – маленькие домашние духи, что живут в заварочных чайниках.