Высоцкий

Что такое «стихотворение» в отличие от песни? Чисто формально это текст, дошедший до нас только в рукописи. Это могут быть стихи, изначально непесенные, предназначенные для чтения, такие как «Енгибарову — от зрителей», «Мой Гамлет», цикл «Из дорожного дневника», «Мой черный человек в костюме сером…», «Я никогда не верил в миражи…», «Две просьбы». Это могут быть тексты, к которым автор намеревался сочинить мелодии, но не сделал этого. Или даже сделал, но мелодия нигде не зафиксирована — в таких случаях можно предположить, что песня не состоялась, что автор не счел ее достойной систематического исполнения и в стабильный репертуар она не вошла. Но как стихотворный текст (черновой или окончательный) существует.

Исходя из этого, А. Крылов первый том полностью отдал песням, а второй открыл разделом «Стихотворения». Далее во втором томе идет раздел «Песни театра и кино», сюда включены произведения, написанные специально для спектаклей и фильмов, тесно связанные с их сюжетами. Что вполне логично: «Песня Бродского» не может быть адекватно воспринята вне связи с фильмом «Интервенция», а «Куплеты Бенгальского» требуют контекста комедии «Опасные гастроли». Вместе с тем существуют песни, для написания которых спектакль или фильм послужил чисто внешним толчком. Так, песни из кинофильма «Вертикаль» включены А. Крыловым в первый том. Действительно, том песен немыслим без «Песни о друге».

Можно предлагать к этой системе какие-то частные уточнения. Например: почему бы не перенести в первый том «Прерванный полет»? Ведь он не связан впрямую с фильмом «Бегство мистера Мак-Кинли» — в отличие от баллад, написанных по прозаическому «сценарию» режиссера М. Швейцера. Можно подумать и о том, чтобы пополнить песенный том лучшими из произведений, написанных на случай: «Театрально-тюремный этюд на таганские темы», сочиненный к десятилетию театра, или песенное поздравление к сорокалетию Олега Ефремова — это вещи достойного поэтического уровня… Но в целом система работает.

Что еще вошло во второй том? Детская поэма «Про Витьку Кораблева и друга закадычного Ваню Дыховичного», прозаическое произведение «Жизнь без сна (Дельфины и психи)», неоконченный «Роман о девочках», сценарии «Как-то так все вышло…» и «Где центр?». Тексты, написанные в соавторстве с другими прозаиками, резонно оставлены за пределами издания.

Двухтомник стал основным и наиболее авторитетным изданием произведений Высоцкого. Он выдержал множество переизданий: в 2004 году вышло уже семнадцатое! В тексты вносились небольшие уточнения, менялись авторы предисловий (в этой роли выступили и А. В. Кулагин, и автор этих строк), но состав и текстология стабилизировались. На основе двухтомника вот уже более двадцати лет готовятся разнообразные малые поэтические однотомники Высоцкого (к сожалению, в большинстве случаев текстологический источник в них не указывается). Но так или иначе, книжный рынок в основном сейчас наполнен изданиями Высоцкого, состоящими из достоверных и правильно датированных текстов.

Что же касается «рукописной» тенденции в подготовке изданий Высоцкого, то ее продолжил Сергей Жильцов. Им руководило стремление представить рукописное наследие поэта с наибольшей полнотой. В девяностые годы С. Жильцовым были осуществлены три больших издания произведений Высоцкого: в пяти томах (Тула, 1994–1998), в семи томах (Германия, 1994) и в четырех томах (Москва, 1997).

В количественном отношении эти издания достигли определенного результата: здесь обнародовано множество архивно-рукописных текстов, прежде недоступных читателю. Собраны доступные для публикации письма Высоцкого, помещены известные дневниковые записи. Однако уровень текстологического качества всех трех «собраний сочинений» оставляет желать лучшего.

Пятитомник был заявлен как «первая попытка академического издания наследия классика русской советской литературы». (Сомнительно, кстати, что Высоцкий согласился бы с таким определением. Да и здравому смыслу оно противоречит: у автора, не публиковавшегося при жизни, не состоявшего в Союзе писателей, немного оснований именоваться «советским».) Составитель стремился опубликовать все известные тексты Высоцкого (как рукописи, так и фонограммы), причем со всем обилием имеющихся вариантов, которые приведены в комментариях. Законченные стихотворные произведения Высоцкого размещены С. В. Жильцовым в сплошном хронологическом порядке, будь то песня, систематически исполнявшаяся автором до конца жизни, или сохранившийся в архиве или частной коллекции черновой автограф. Так, в первом томе между песнями «За меня невеста отрыдает честно…» и «Сивка-Бурка» (обе исполнялись автором с 1963 по 1979 год) помещена написанная для радиоспектакля, и притом на чужую мелодию, «Колыбельная» («За тобой еще нет / Пройденных дорог, / Трудных дел, долгих лет / И больших тревог…»), и по смыслу, и по стилю весьма далекая от основного направления поэтической работы Высоцкого. Ставить такие явно второстепенные (или даже третьестепенные) произведения в один ряд с «классикой» поэта неправомерно.