Высоцкий, которого мы потеряли…

Из-за разгоревшихся вокруг Дэна Разера страстей и из-за неожиданно изменившегося места его работы мне пришлось долго искать связи с этим знаменитым на весь мир журналистом. Моё письмо, отправленное в его родной Техас, в Даллас, долго искало его сначала в Техасе, затем в столице штата Колорадо Денвер, чтобы в конечном итоге застать знаменитого журналиста в Нью-Йорке. Признаться, я не рассчитывала на то, что повидавший на своём веку тысячи знаменитостей журналист запомнил хоть что-нибудь о встрече с пусть даже самым гениальным поэтом. О встрече, со времени которой прошло больше тридцати лет. Более того, я имела все основания предполагать, что Дэн Разер просто-напросто проигнорирует моё обращение к нему, не только по причине его мировой славы (ведь у звёзд мирового масштаба нет ни времени, ни желания, отвечать на вопросы в личной переписке), но и по причине того, что его всегда интересовала большая политика, а не поэзия. Можно было ожидать, что он переадресует мои вопросы одному из своих многочисленных секретарей и ассистентов, которые либо вовсе не заметят моей просьбы, либо в ответ на неё ограничатся обыкновенной отпиской. И, хотя я давно должна привыкнуть к факту, что имя Владимира Высоцкого открывает очень многие двери (подчас в самых неожиданных местах и ситуациях), меня не только порадовало, но и очень приятно удивило, поступившее на мой адрес электронной почты личное письмо от Дэна Разера:

"Уважаемая Госпожа Зимна, спасибо Вам за Вашу переписку. Пожалуйста, простите меня за то, что отвечал на неё столь медленно. Тому не может быть никаких оправданий, но в качестве объяснения я хотел сообщить, что немного путешествовал в последнее время и только сейчас получил Ваше любезное письмо (которое прошло долгий путь из Далласа в Денвер и, наконец, в мой офис в Нью-Йорке).

Я очень ценю Ваши великодушные слова о моей работе и почитаю за честь ответить на Ваши вопросы. Я сделаю всё возможное, чтобы помочь Вам в Ваших поисках, хотя опасаюсь, что моя помощь будет не столь уж значительной и полезной (если вообще окажется полезной). Интервью с великим, безвременно ушедшим из жизни, Господином Высоцким было взято мною давно, и мои воспоминания далеко не так ярки и выразительны, как мне бы этого хотелось.

Тем не менее, обращаясь далеко и глубоко назад, к тому, что имело место и что сохранилось в моей памяти, я с почтением хотел бы заверить Вас в следующем. Я помню его глаза. Они были спокойные и надёжные, его взгляд был очень пронзительным, почти, но не совсем, резким. Это были глаза уверенного в себе мужчины, и вместе с тем глаза человека, который в определённой степени счастлив, и которому просто хорошо в данный момент. Вместе с тем это были глаза человека, который много страдал, и который много познал, и который имеет гораздо более глубокий жизненный опыт, чем следовало ожидать от столь молодого человека. Возможно, мои впечатления оказались столь поразительными из-за того, что я имел представление о его прошлом, об обстоятельствах, в которых пришлось ему жить. Тем не менее я считаю, что любой внимательный наблюдатель в разговоре с ним пришёл бы к тем же выводам, даже совсем не зная его истории.

Его глаза — по крайней мере в тот день и для меня лично — были его доминирующей чертой. Безусловно, надо было быть близко к нему и вообще быть с ним некоторое время, чтобы прийти к этому выводу, и как только это имело место, именно эта черта не вызывала малейших даже сомнений.

Дэн Разер в наше время