Высшая мера

Сборы не заняли много времени. Старенькая потертая шляпа, кожаный портфель, являющийся предметом тайной гордости Нестора Петровича – вот и весь скарб, который принадлежал всемогущему Секретарю. Очки с надтреснутым стеклом он решил не надевать, спрятав их в нагрудный карман светло-серого пиджака. Спустился вниз, предупредив на проходной, что будет только завтра утром. Офицер, дежуривший на посту, тотчас же записал по какому адресу можно будет найти Власенко и снова углубился в чтение какой-то очередной книжки.

Выйдя на улицу Нестор Петрович огляделся. Он так привык долгое время находится в полумраке приемной, что теперь на свежем воздухе, на оживленной площади Дзержинского, где прогуливалось множество людей, он чувствовал себя немного неуютно, словно лишился какой-то особой защиты в виде толстых каменных стен своего родного управления. Однако, переселив себя, он уверенно зашагал в сторону остановки, где длинной змеей толпилась очередь харьковчан на автобус. Он пристроился к молодой влюбленной парочке, прислушиваясь к их счастливому щебетанию.

– У нас будет много-много детей, Ванюш,– говорила она ему на ушко, но так, что Власенко, все хорошо слышал,– построим большой и светлый дом! Там будет много друзей…

– Конечно, любимая!– подтверждал её слова парень, которого звали Иваном. Всё это любовное щебетание было чуждо Власенко. Всю свою жизнь он был один, и это одиночество с течением лет, Нестор Петрович ощущал всё сильнее, особенно когда ему попадались вот такие счастливые парочки. Ему стало непритяно…

– Простите…А куда идёт этот автобус? – уточнил он, прерывая их, завидев громыхающий по брусчатке транспорт.

– Холодная гора!– отозвался Ванюша, повернув счастливое лицо к Власенко.

– Именно туда мне и надо!– кивнул Секретарь, приподняв в знак признательности шляпу.

– Какой неприятный мужчина…– донесся ему в след женский озадаченный голос.– Вроде ничего плохого не спросил, а в душе остался такой осадок, будто в грязи вымазали…

Помимо воли Секретарь улыбнулся. Он прекрасно знал об этом своем свойстве и в душе был доволен, что сумел испортить людям прекрасное настроение.

Кое-как затолкавшись в переполненный автобус, Власенко честно оплатил проезд, устроившись у окна, наблюдая за цветущим родным городом и раздумывая над тем, в какую опасную игру он ввязался. Коновленко был несомненно очень опасным и неприятным противником. За счет более богатого опыта межструктурной грызни он мог легко свалить Секретаря, но, слава Богу, пока не догадывался, ни про слежку за ним, ни про планы занять его место самого Власенко.

Кстати о слежке…Сегодня пришел первый рапорт от службы наружнего наблюдения, установленного за семьей начальника управления. Агенты докладывали, что сам Коноваленко пока ни в чем порочном замечен не был, строго следует однажды заведенному маршруту с работы домой и обратно, а вот то, что творилось за эти дни с его супругой заставило всесильного Секретаря оставить все свои дела и отправиться в СИЗО на Холодной горе, а потом и на личную встречу с агентом наружного наблюдения, что было запрещено всеми возможными инструкциями. Никто из управления не должен был знать наружку в лицо, потому как, возможно и такое, что в самом скором будущем, наблюдение придется вести за своими кураторами.

Во-первых, в короткой записке-рапорте, было рассказано о том, что сегодня днем был произведен арест соседей Коноваленко по ведомственному дому семьи Розенштайнов. И Марк и Роза ничем не выделялись среди сотен других еврейских семей Харькова. Она домохозяйка, он директор магазина…Ничего особенного! Если бы не кляуза одного из сотрудников универсама, о антисоветской деятельности Марка Соломоновича. То ли шубами спекулировал, то ли товарища Сталина хаял во всеуслышание…Вообщем не суть важно! Особо разбираться орлы из оперативного отдела не стали, быстренько слепили 58-ю статью и его с женой упекли на Холодную гору. Интересно Власенко было не это…Интересно было то, что Роза Розентшайн была по докладу наружного наблюдения лично была знакома с Валентиной Коноваленко, а значит по-соседски могла владеть какой-нибудь информацией, которая Секретарю в борьбе против своего начальника обязательно бы пригодилась. Нестор Петрович мгновенно среагировал, как только получил нужную информацию. Лично подписал приказ о переводе Розы и Марка в отдельные камеры-одиночки и запретил трогать их до своего прибытия. Исполнительный капитан Сушкин – начальник СИЗО выполнил все в точности.

Ну, а, во-вторых, ближе к вечеру, от агентов пришёл тревожный сигнал о личной встрече. Отказать он не имел права, а потому назначил её на половину шестого в парке Горького, сразу после того, как посетит Розенштайнов.

– Конечная, товарищ!– окликнула его кондуктор, вырывая из состояния глубокой задумчивости.

– Ах, да…Конечно…– спохватился Власенко, хватаясь за свой кожаный портфель.

– Спят прям на ходу!– всплеснула руками грузная женщина в белом платке.