Высшая несправедливость

Стало легко, с души реально камень свалился. Тарновский отлично понимает, какой компромат уплыл на сторону, и эта сторона, в свою очередь, прекрасно знает, что с ним делать. Надо уметь проигрывать, в жизни еще и не так бывает, и это Тарновскому тоже хорошо известно. Скорее всего, курьер уже садится в машину, и Костя вот-вот получит свои деньги.

– Паш, езжай в офис, последи там. И набери мне потом.

Пашка с сомнением глянул на Дениса, отдал ему портфель.

– Сам дойдешь?

– Нормально все, ты топай, а то без тебя провернут, – торопил его Денис. – И звони сразу, как все закончится, хоть ночью.

– Ладно, – Пашка потопал к дороге, оглянулся несколько раз. Денис махнул ему и двинул к поселку, чуть не по колено увязая в снегу. Выбрался на дорогу уже в сумерках, постоял, подышал, расстегнув куртку. Снова накатила тошнота, голова кружилась, обочины кидались под ноги, Денис поскользнулся и грохнулся коленом о лед. Боль отрезвила, стало жутко холодно, ветер продувал одежду, взмокшее тело колотил озноб. «Еще заболеть не хватало», – Денис запахнул куртку и пошел к дому. Почти добрался, уже видел ставший родным за эти дни проем ворот, когда снова накатило, аж до темноты перед глазами. Последнее, что помнил, как навалилось что-то темное, жесткое, как дыхалку перехватило, и все. В себя пришел от холода, ног-рук не чувствовал, а зубы выбивали дробь. Осмотрелся сквозь туман, сообразил, что сидит у чужого забора, а свой напротив, стоит лишь подняться и перейти дорогу. За спиной раздался шорох, потом негромкий треск и грозное рычание. Денис обернулся: с той стороны через сугроб пробирался щенок с ушами-локаторами, крупный черно-подпалый «немец» в новеньком ошейнике с золотой косточкой-подвеской. Снега было щенку по брюхо, но тот упорно шел к цели, скалил маленькие белоснежные клыки и морщил морду. Косточка качалась и поблескивала в свете фонарика у крыльца.

– Ларс, ты куда? Ко мне! – раздалось от дома, щенок дернул ухом, но и только. Добрался до забора и принялся скрести лапой, не забывая грозно рычать. Тявкнул раз, другой, снова зарычал. С крыльца сбежала девушка, догнала щенка и подхватила его на руки. Пес закрутился, замахал лапами, вырываясь, но получил по попе и успокоился. Выглянул из-за плеча девушки и снова загавкал в сторону забора.

– Чего у вас там? – из-за угла дома вышел невысокий парень с сигаретой. Окурок отлетел в снег, парень шел по дорожке к забору.

– Хватит его на руках таскать, это овчарка, а не котенок!

– Он маленький еще! – девушка поставила щенка на землю, парень схватил звереныша за ошейник, потискал и опрокинул на спинку в сугроб под елкой. Щенок заворчал, вырвался и спрятался за девушку, прижался к ее ногам. Она засмеялась, парень бросил в щенка снежок.

– Он в домике, так нельзя, нечестно! – запротестовала девушка. Парень обнял ее, привлек к себе, щенок смотрел на них снизу вверх.

– Тут вольер Ларсу сделаю, вон там беседку весной поставим, там теплицу, – парень обводил рукой свои угодья, девушка улыбалась, опустив глаза. – А к концу лета баньку построю, будем в баню с тобой ходить…

Послышалась музыка, парень принялся шарить у себя по карманам, нашел телефон и отвернулся. Буркнул что-то невнятное и заторопился:

– Пошли, скоро ехать, – он взбежал на крыльцо и открыл дверь, – на Новый год теперь вернемся. Ларс, домой, быстро!