Высшая ценность

Большаков нервно поморщился. Не сказать, чтобы начальник «убойного», полковник Литвин, вызывал у него раздражение. Отношения были нормальные, товарищеские, хотя близкой дружбы они не водили. Напрягал сам звонок. Похоже, кто-то уже заинтересовался этим делом и сейчас их начнут торопить с расследованием. Большаков с явной неохотой достал из кармана телефон и набрал номер.

– Слушаю, Виталий Генрихович.

Он слегка кривился, слушая начальника, и почти незаметно качал головой в такт его словам.

– Понятно, на связи, – устало произнёс подполковник через минуту и отключил телефон. – Ну и на хрена ты рассказал ему про гостя Вулича? – рыкнул он, в упор глядя на Ерохина.

– А что тут такого? – недоуменно пожал плечами капитан.

– Такого ничего! Только у нашего начальника уже готов виноватый. Приказано следовать версии, что гость и есть организатор убийства. Теперь это наша приоритетная версия.

– Так может он и правда… – начал капитан.

– Не может! – раздражённо перебил Большаков. – Я знаю этого человека. Это Денис Лагин. Мы работали вместе.

– А-а-а, это тот, что сейчас частный детектив в Питере, – припомнил Ерохин рассказы подполковника о работе в районном УГРО и своем бывшем напарнике.

Большаков мрачно кивнул и, поразмыслив, добавил:

– Не мог-то он не мог, но что он здесь делал и почему слинял, узнать не мешает. Только у него телефон выключен.

– И где его искать?

– Пробей телефон и адрес его матери. Лагина Мария Николаевна. Припоминаю, живёт где-то в районе Семеновского метро. Возможно, он к ней двинул.

– Ещё один момент, – встрял в разговор эксперт. – Здесь сумка от ноутбука. Внутри зарядка, шнуры, а самого ноутбука в номере нет.

– Скорее всего, Лагин унёс его с собой, – предположил Ерохин.

– Ты прямо экстрасенс, – буркнул подполковник. – Конечно, унёс. Возможно, потому так спешно и исчез. Ладно, найдём Лагина – всё прояснится. Займись телефоном матери и адрес узнай заодно.

***

Уютное маленькое кафе, попавшееся на пути Дениса, было как нельзя кстати. Он устроился за столиком у стены в глубине небольшого зала, заказал кофе и достал ноутбук Ильи. Внимательно прочитав названия папок на рабочем столе, остановил своё внимание на файле, под которым стояло его имя. Файл оказался довольно пространной пояснительной запиской, подготовленной для него Вуличем.

«Человек надевший погоны или форму, давший присягу, достоин памяти и почестей, положенных воину, а не сопливых стенаний по поводу его смерти. Он знал, на что шёл, и был готов отдать свою жизнь». Эти слова отца навсегда врезались Денису в память, и он старался следовать этому завету. Его работа подразумевала именно такое, несколько цинично-пренебрежительное отношение к жизни – как своей, так и чужой. Это было сродни ощущениям командира высокого ранга, вынужденного посылать в мясорубку битвы тысячи солдат, не думая, что они оставили дома родных, ждущих их возвращения. Главное —результат, главное – выполнить поставленную задачу. В глубине души Денис, конечно, сожалел о трёх погибших вчера охранниках, и еще одном, получившем тяжёлое ранение, но он не собирался страдать и посыпать голову пеплом. А вот потеря самого близкого друга вызывала в душе острую, почти физически ощутимую боль. Да, это была настоящая утрата, которая на время вывела его из равновесия до такой степени, что, петляя по проулкам микрорайона, Лагин готов был разорвать первого встречного, и с трудом себя сдерживал.

Уже давно Денис не задумывался над тем, какое место в его жизни занимают близкие люди, насколько они дороги ему и как он привязан к ним. Их существование было некой константой, постоянным явлением, как ежедневный восход солнца или смена времён года – близкие люди, намертво связанные любовью, дружбой, семейными узами. Неделимый, вечный союз. Он воевал, терял боевых товарищей, но это было не так больно, не возникало ощущения опустошённости, которое появилось сейчас и просто душило его. Страшное, пугающее своей необратимостью чувство – словно из твоего нутра вырвали жизненно важный орган, без которого ты обречён на гибель. Примерно то же он ощущал, узнав о смерти отца.

Старший Лагин практически постоянно находился в командировках, пропадая из жизни сына на дни, недели, а то и на больший срок, но, когда возвращался, приносил в дом хаотичное броуновское движение. Жизнь начинала бурлить, играть сумасшедшими красками. Менялась не только картинка, но и запахи, которые шлейфом следовали за ним: мужественные запахи сильного мужчины. Мама словно расцветала в эти редкие для них периоды единения семьи. А для сына отец был звездой первой величины, предметом настоящего поклонения, непререкаемым авторитетом, и, естественно, смог заразить парня любовью к своей профессии. Денис подражал отцу во всём, и в дальнейшем его мир стал своеобразным отражением мира отца. С самого раннего детства Денис рос в окружении военных и не мыслил для себя другой судьбы, кроме службы на благо Родины.