Высшие альфачи

— Закроют и без вас, — доктор меланхолично перевернул страницу газеты. — Что вам, бухгалтерам, вечно не терпится, никак на месте не усидите? Помню, привезли недавно к нам одну, а у нее сотрясение мозга — на работе избили. А она все бормочет про какие-то требования, про налоговую…

— А она успела в итоге ответить на требование от налоговой? — поинтересовалась госпожа Хомяковна, начиная беспокоиться за свою бедную коллегу.

Врач устало вздохнул.

— Хватит. Отдохните. Не думайте больше про эти ваши цифры, отчетности, балансы. Возьмите отдых, отпуск.

— Так не дают отпусков! Сколько уже просила…

— Плохо просите, значит! — укорил ее доктор. — Вы вот хотя бы подлизываете начальству?

— Нет, что вы!

— А надо бы. Как еще отпуск получите? Я вот заведующему своему пожелаю каждый день доброго утра, кофе ему налью, хорошее слово скажу — он и раздобреет. Поэтому и отпуск у меня есть, целых два дня в году! — похвалился врач.

— Это ужасно, — пробормотала усталая госпожа Хомяковна.

— Таков уж мир. Мы ничего с этим не можем поделать. Но иногда отдохнуть нам требуется, организм не может постоянно справляться с накопившимся стрессом на работе. Отдохните, прошу вас. Хотя бы недельку.

— А вы выпишете мне больничный? — попросила госпожа Хомяковна. — И сообщите на работу?

— Да, конечно, без проблем, — успокоил ее добрый врач. — Вот держите.

Он подал ей серенькую бумажку и ручку.

— Что это?

— Ордер на списание денежных средств с вашего счета в банке. А вы как думали? Что я бесплатно вам больничный оформлю? А как мне жить тогда?

Кони были холеными, кучер — вышколенным, а карета — просто фантастически прекрасной.

Чудесная резная черная дверца приоткрылась, и показался сам граф Марков.

Эльза подбежала к своему любимому другу и тепло его обняла.

— Ты добрался, — эльфийка прижалась к теплой обширной мощной груди графа.

— Да. Я снова с вами.

Эльза посмотрела на него снизу вверх, не разжимая своих крепких объятий, а по ее щекам струились добрые слезы.

— Я ждала!

— И не проводила времени зря, — граф одобрительно посмотрел на нее, вытирая слезы с ее щеки своим указательным пальцем. — Слышал, что ты расправилась с целым орденом злобных культистов.

— О… да! — Эльза смущенно зарделась. — Но, знаешь, они оказались очень милыми ребятами. А Эдвард… глава культистов… он очень умен!

Она постеснялась сказать, что он также и красив. Она никогда не видела живого ученого за сто лет своей жизни… точнее, видела, но все они были какими-то чудаковатыми, а Эдвард был просто великолепен.

— Я вижу, ты окружаешь себя достойными мужчинами, — засмеялся граф, еще больше вгоняя эльфийку в краску.

— Да ну тебя! — Эльза шутливо оттолкнула Маркова. — Ни чуточки не изменился! А как там твой… процесс?

— Развод? Крайне неплохо идет, смею заметить. Она подала на алименты, а я — на моральный ущерб моему психическому здоровью. Недавно мои юристы состряпали бумаги, что она испражнялась в мою кровать.

— Правда? Она правда так делала? — у Эльзы глаза расширились от удивления.

— Да нет, конечно! — граф махнул рукой и улыбнулся. — И даже если бы и делала, то что, я не могу переселиться на другую кровать? В моем имении множество комнат, в некоторые я даже никогда не заходил.

— То есть это бюрократия…

— Это судебные тяжбы. Некий подвид интеллигентной дворянской войны. Была бы моя жена из простонародья, то, конечно, никакого бы суда и не было — я же не монстр. Но я и Мари… мы оба представители старинных родов. И я только сейчас понял, что в наше время таким родам лучше не объединяться.

— Подожди… до меня только сейчас доперло! У тебя есть ребенок, что ли? От прошлого брака…

— Нет! — граф замотал головой, словно услышал нечто недопустимое. — С ребенком все было бы куда сложнее. И так суд грозит затянуться на лет десять-двадцать, а с ребенком… нет, Эльза, я никогда не делил кровать с моей женой. Наш брак был… официальным. А потом она сошла с ума от одиночества…

— Бедняжка…

— Как сказать. У этой «бедняжки» есть средства, чтобы купить себе целый город, а также пару деревень в придачу. Просто она хотела любить, а наши семьи решили иначе.

— Так ты ей не разрешал изменять?

— Почему? Она вольна была делать, что захочет! Честно скажу, что последний год я ее и не видел. Видимо, такая свободная и вольготная жизнь совсем ее доконала…

— То есть ты не проявил патриархальных мужских качеств?

— Так в суде и говорят, да. Она очень обижена на меня, что я не смог ограничить ее свободу, воспитать ее… но мне было не до этого! А теперь расплачиваюсь… алименты на бывшую жену, кто знал, что я до этого докачусь, Эльза?

— И твой род теперь посрамлен?

— Нет, конечно, — граф мягко улыбнулся и взял эльфийку за руку. — Чтобы посрамить мой род, надо изрядно постараться. Даже если бы я устроил всемирный геноцид, то был бы прощен. А что делали мои предки… уму непостижимо! Тебе этого лучше не знать, плохо спать будешь. Аристократия — это не мягкие зверушки, Эльза, это прожженные ценители жизни.

— Пойдем покажу тебе наш новый офис, ценитель жизни ты хренов.

— Пойдем. С удовольствием осмотрюсь. Возможно, что и для меня найдется задача.