Высшие кадры Красной Армии. 1917–1921 гг.

Активно велась разработка «делегатов германского Красного Креста» фон Эрнеста Зеегерса и Лео фон Шманда, прибывших вместе с предателем (начальником штаба Псковских отрядов Николаем Дмитриевичем Панютиным) в Петроград из Пскова и остановившихся в Европейской гостинице 17 марта[325]. Приметы Зеегерса: 1) Эрнст Зеегерс, германский подданный, 30-ти лет, римско-католического вероисповедания, национальный паспорт, выданный в Берлине 12 марта 1918 года № 225, приметы: среднего роста, полноватый, краснощекий, бритолицый, лысый, походка медленная, одет в серую мягкую шляпу, черное пальто, кличка «ХИТРЫЙ МЕДВЕДЬ»»[326]; 2) «Пожилой господин, среднего роста, немного полноватый, с полным розовым лицом, гладко выбритый и гладко подстриженный, совершенно без волос, одет в статское пальто черного цвета и серого цвета шляпу с проломом. Походка спокойная и мешковатая – «медвежая»»; особых примет нет»[327]. Приметы Шманда: 1) Лео Шманд, германский подданный, 33-х лет, лютеранского вероисповедания, национальный паспорт, выданный в Берлине 12 марта 1918 года № 294, приметы: ниже-среднего роста, блондин, горбоносый, красивый, бритолиций, английские усики, походка быстрая с подпрыгиванием, кличка «ЮРКИЙ ФРАНТ»»[328]; 2) «роста ниже среднего, блондин, ровный небольшой греческий нос, на лицо довольно красивый и молодой, лет приблизительно 28, одет всегда элегантно в статское платье, лицо гладко выбритое, коротко пострижен, с маленькими английскими усиками. Походка очень быстрая, обладающая какими-то порывистыми движениями и прыжками, сильно размахивает при ходьбе руками. Вообще человек очень хитрый, ловкий и юркий. Очень быстро и неожиданно меняет свои намерения». И Зеегерс, и Шманд обладали «большим и разнообразным гардеробом»[329].

В результате внутреннего и наружного наблюдения за гостиницей выяснилось: «Держа себя крайне конспиративно, Зеегерс и Шманд беспрестанно выезжают на автомобилях, посещая шведское и датское посольства, а также находящуюся под покровительством Королевской Шведской миссии расположенную в доме № 94 по набережной Мойки квартиру военнопленных германцев». Зеегерс и Шманд в первые дни своего пребывания в Петрограде принялись активно принимать посетителей[330]. 30 марта зав. агентурой ВК составил «Сведения о лицах, посещавших делегацию Германского Красного Креста, остановившуюся в Европейской гостинице»: «1) Анна Рабинович – личность до настоящего времени не выяснена; 2) Константин Бьенеман – директор Соединенного банка; 3) Поручик Лубецкий – инженер-механик, служащий на Трубочном заводе; 4) Германский лейтенант Бобаш; 5) Августа Фрауче - экономка Комиссариата по демобилизации, родная сестра жены [народного] комиссара Подвойского (и мать Артура Артузова. – С.В.), значащаяся выбывшей 12 марта в Москву. По-видимому, проживает в Петрограде по чужой фамилией; 6) Астедт – директор отдела «Б» Шведской миссии; 7) германские офицеры Иоганн Кнемс и Леопольд Ромецкий; 8) невыясненный демобилизованный офицер или солдат в форме; 9) Марк Вардер – личность до настоящего времени невыясненная (выяснили, что демобилизованный солдат. – С.В.); 10) Петр Бруазевиц – секретарь шведского консульства в г. Москве; 11) Некто Маркфорд – личность до настоящего времени невыясненная; 12) фотографы Булла и Казелицкий – о первом из коих производилось дело при контрразведывательном отделении штаба 6-й армии, законченное без всяких для него неблагоприятных последствий; 13) Некая Хирве – личность выясняется; 14) австрийский обер-лейтенант Вебер; 15) уроженка Лифляндской губернии Амалия Швейдер; 16) корреспондент Цейтес; 17) некто фон Грушевская – личность до сих пор не установлена» (пожилая дама под черной вуалью лет 50. – С.В.); 18–22) Княгиня Наталия [Александровна] Маматова 39-ти лет, жена офицера Риттер-Шорн, некто Гайслер и доктор Дерзо Вайер, значившиеся как выбывшие 31 января в Москву[331]. В конце марта положение изменилось: Зеегерс и Шманд стали принимать только указанного в списке Константина Бьенемана, навещавшего их по несколько раз в день и оставшегося «в гостях» подолгу. Агенты вначале смогли лишь установить с помощью одного из германских военнопленных, что за пределами официальной миссии «Зеегерс и Шманд не столько заботятся об обмене военнопленными, сколько о том, чтобы таковые оставались якобы добровольно в России, откуда будут увезены только инвалиды»[332].