Высшие кадры Красной Армии. 1917–1921 гг.

В целом для текущей работы ВГШ генштабистов на первых порах было достаточно. Об этом свидетельствует сентябрьский доклад начальника Оперативного управления ВГШ С.А. Кузнецова, расстрелянного позднее за измену Советской власти, другой «контре» – начальнику ВГШ А.А. Свечину. Кузнецов сообщал о невозможности полностью выполнить предписание Э.М. Склянского от 2 сентября № 229 об откомандировании на Восточный фронт 25 % личного состава лиц Генерального штаба, поскольку это «безусловно, остановит работу» в управлениях ВГШ, притом, что объем работы «согласно указаниям» должен был «еще более» возрасти. С.А. Кузнецов предлагал ходатайствовать об отмене указания[989]. Руководство Наркомвоена поддерживало стремление руководителей подразделений не допускать отправки генштабистов на фронт, продолжая их концентрацию в центральном военном аппарате.

Списки служащих свидетельствуют, что военные специалисты активно использовались и при сформировании Военно-законодательного совета. Здесь в отделе общих дел 22 сотрудника из 28 (78,6 %) занимали прежде аналогичные должности в Кавоми (в том числе начальник и 9 служащих), 1 переведен из Главного штаба, 2 из дивизионных интендантств на местах.

В Управлении делами ВХС 14 сотрудников из 32 (43,8 %) перешли из Особого совещания по обороне, двое (6,3 %) из Кавоми. С гражданской госслужбы пришло 7 человек (21,8 %). Естественно, все 32 сотрудника были беспартийными. По свидетельству председателя Комитета солдат и низших служащих ВЗС, в УД и ЗФУ ВЗС все вакантные должности (даже переписчиков!) замещали бывшие офицеры и военные чиновники – кадры оставались практически неизменными.

В хозяйственном отделе Хозяйственно-технического управления при ВЗС служило 28 человек. Из них начальник и 4 служащих (17,8 %) перешли из Кавоми, 14 (50 %) ранее состояли на военной и 7 (25 %) – на гражданской службе (в т. ч. 2 в судебном ведомстве, по 1 в министерствах – Финансов, Юстиции и Народного просвещения), только 2 (7,1 %) не служили до этого нигде.

Контрольно-наблюдательный отдел при ВХС насчитывал 48 сотрудников. Из 40 профессионалов (83,3 % от общего числа служащих) – 17 в должности контролеров. При этом 5 были ранее военными следователями и 1 гражданским, а остальные – специалисты по финансовой части и 1 офицер.

Руководителем Междуведомственного совещания при ВЗС стал бывший дежурный генерал ГШ (ранг, соответствующий заместителю начальника). К нему был прикомандирован служащий – бывший помощник обер-секретаря Правительствующего сената.

В Законодательно-финансовом управлении насчитывалось 17 бывших офицеров, в т. ч. начальник управления – генерал-майор Ф.П. Балканов, 4 полковника (3 старших делопроизводителя и зав. общим отделом), 2 подполковника и ротмистр (делопроизводители), 3 капитана (старшие помощники делопроизводителей). Несомненно, что при замещении должностей здесь, прежде всего, учитывался профессионализм. В законодательном отделе из 14 лиц, замещавших должности специалистов, 13 ранее служили по военно-законодательной части: 2 – с 1901 года (17-летний стаж!), 3 – с 1911—1912-й, 4 – с 1914—1916-й. Лишь одного забросила на «военно-законодательную» службу революция.

Из 13 служащих статистического отдела ВХС 9 состояли на военной службе с 1 марта 1918 года: до этого они работали в «Демобе», остальные служащие пришли из гражданских учреждений (Согора и наркоматов, в т. ч. даже из Наркомзем)[990].

Однако укомплектованность ВЗС профессиональными кадрами не сразу имела следствием широкую практическую работу – фактически в 1918 году ВЗС занимался реорганизацией собственного аппарата.

26 апреля 1918 года назначенный на должность редактора законодательного отдела ВХС делопроизводитель А.Н. Елоховский «неофициально» доложил Э.М. Склянскому, что с переездом в Москву Наркомвоена «у законодательного отдела… [ВХС] почти совсем не стало работы, так как вся законодательная деятельность Комиссариата проходит помимо означенного отдела»; «Вся работа отдела сводится к подыскиванию и снабжению приходящих должностных лиц и делегаций приказами Комиссариата. Изредка приходится отвечать на разнообразные запросы с мест. Такая работа не оправдывает существование отдела и дает возможность предполагать, что самый отдел в ближайшем времени прекратит свое существование. Кроме того, с той работой, какая происходит в законодательном отделе Народного комиссариата по военным делам, может справиться лицо, не имеющее юридическое образование».

«Заниматься ничего неделанием в то время, когда в России кипит организационная работа, – добавил А.Н. Елоховский, – человеку, который может и обязан работать – постыдно»[991]. Но предложил Елоховский, что характерно, реорганизовать малочисленную кодификационную часть законодательного отдела в самостоятельный отдел или, по крайней мере, расширить ее штат[992].