Высший пилотаж (СИ)

Вот так-то! Ну ладно, мне больше некогда тут с Вами шашни разводить. Ночью я провожу выездное заседание коллегии органа опеки и попечительства, а еще надо успеть побывать в детском доме, в котором Вы числитесь уборщицей. Директор написал в мое ведомство заявление о том, что Вы шустрите шваброй без души, без должного трудового энтузиазма и огонька в сердце. Если данный факт подтвердится, то мы приобщим его к суду как дополнительное свидетельство Вашего равнодушия к детям, тем более лишенным, как и Ваши собственные (пока еще) отпрыски, родительской ласки.

Заведующая "органом" потерла взмокшие ладошки. Директор детдома, сынишка ее родной сестренки (заместителя мэра), дополнил список на усыновление еще тремя ребятишками. Надо будет дать "зеленый свет" миллионерше из Парижа, зажиточной чете валлийских фермеров и еще ...

- Что Вы там опять шелестите? Оправдываться будете в суде. Вы - не мать!

ВЫПИТЬ ТАЙКОМ ОТ ЖЕНЫ

Решил как-то мой приятель выпить тайком от жены. Дело было зимой, на душе холодно и тоскливо. Как тут не согреться? Подъехал он к дому и, не выключая двигатель (чтобы не замерзнуть), наполнил пластиковый стаканчик огнедышащей влагой. Только хотел накатить, как в стекло кто-то забарабанил. Он от неожиданности опрокинул стаканчик на себя и не выпил. Это была нищенка, требовавшая подаяния. Только от нее отвязался и наполнил стаканчик повторно, как забарабанили уже в дверь. Он опять опрокинул стаканчик и опять не выпил. Это был гаишник. В салоне такой дух стоял, что тот потащил его на освидетельствование - машина ведь на ходу была.

Вот к чему приводит намерение выпить тайком от жены.

ВЫСТРЕЛ ИЗ АРБАЛЕТА

Николай Иванович пробудился, повернулся на левый бок и обнял жену. Анастасия крепко спала. Вчера у нее был очень трудный день. Заведующий отделом, креативный двадцатитрехлетний племянник директора, освободившийся из мест лишения свободы за грабеж, предупредил ее о грядущем сокращении (это место дядя освобождал для свояченицы, проходящей курс лечения от наркозависимости), а ей до пенсии еще два года, надо искать работу.

От переживаний у Анастасии случился сердечный приступ, и Николай Иванович весь вечер отхаживал любимую супругу. Они прожили в мире и согласии тридцать пять лет, и он не представлял жизни без нее.

А работу ей он найдет сам. Да хотя бы в родных Мытищах. Приятель заведует фитнесс-клубом и ищет администратора. Может, возьмет Анастасию? Женщина она ответственная, аккуратная, это дело как раз по ней.

Николай Иванович тихонечко покинул супружеское ложе и направился в пятиметровую клетушку под названием "кухня". Здесь он по обыкновению заварил кофе и приготовил традиционный семейный завтрак, состоящий из омлета, бутербродов с ветчиной, сыром и печеночным паштетом.

Наконец-то суббота! На рыбалку!

Одно только это слово вызывало у Николая Ивановича сильнейший прилив энергии. Все, что накопилось за неделю, улетучивалось сизым облачком.

Экономист Мытищинского электромеханического завода, отбарабанивший на нем без малого тридцать лет, он едва сдерживался, наблюдая, как основные и оборотные фонды предприятия нещадно разворовываются и оседают в бездонных начальственных карманах.

А ну их к черту! Все никак не наворуются. Если бы не рыбалка...

Свою первую щуку он поймал в тринадцать лет. Пацан закинул ее на плечо и с неподдельной гордостью пронес трофей мимо мужиков под комментарии "Во дает!", "Ай да Микола!".

Сегодня он отправится в Серпуховский район. Друг Санька выудил в Интернете, что в пруду у деревеньки Волохово отличный клев. Это что-то новенькое, а настоящий рыбак должен быть в постоянном поиске.

Николай Иванович покончил с едой, побрился и стал собираться. Рыболовецкие доспехи ждали его в коридорном шкафу. Он вообще был исключительно аккуратный человек. Каждая вещь знала свое место. Этот его педантизм часто мешал ему. Сослуживцы, имитирующие видимость трудовой деятельности и заваленные кипой ненужных бумаг, посмеивались над ним.

"Наверное, - язвили они в "курилке", - у Иваныча дома тапки стоят параллельно, а трусы и носки лежат в шкафчике ровной стопочкой".

"Еще, как пить дать, - гнусавила бухгалтерша Алла Павловна, похоронившая четверых мужей, - Иваныч поест, тарелку сразу же вымоет и уберет в сушилку".

(Самое интересное, что все так и было.)

Ну вот, кажется, ничего не забыл. Тихонечко закрыв дверь и оставив на столике у зеркала записку ("Буду к вечеру, завтрак в холодильнике, не ешь омлет холодным, береги желудок, обязательно разогрей в микроволновке. Позвоню, целую, люблю"), Николай Иванович направился к двадцатипятилетней "четверке" "Жигулей", еще одной его гордости. Он самолично перебирал старушку от начала до конца, чувствовал каждый ее вздох.

Пуск двигателя, в магнитолу - любимого Владимира Семеныча (Высоцкого), и вперед! Расстояние в 130 верст он покрыл за два часа, и вот искомый пруд.

Стоял сказочный солнечный субботний день.

***