Выстрел

— Именно поэтому я и нахожусь здесь, — сказал Ричер. — Возникла серьезная проблема. Вспомним те события. У нас тогда оказалось четыре трупа, и мы начали искать их убийцу. В конце концов я вышел на след вашего брата. Но это оказался очень непростой след. Мы постоянно уклонялись в сторону. И на одной из боковых тропинок узнали кое-что про тех четверых сержантов. Вещи, которые нам совсем не понравились. Потому что эти вояки делали то, что не должны были делать.

— Что они делали?

— Эль-Кувейт был потрясающим городом. В нем жило множество очень богатых арабов. Даже бедняки носили часы «Ролекс» и разъезжали на «роллс-ройсах», а в домах у них стояли мраморные ванны с золотыми кранами. Многие из богачей сбежали — на время. Но они оставили в городе все свое имущество. А некоторые из них оставили там своих дочерей и жен.

— И что?

— Наши четверо сержантов вели себя как победители, точно так же, как иракцы до них. Думаю, они считали это нормальным. Мы же расценили их поведение как грабеж и насилие. Так получилось, что в тот день они оставили вполне заметный след в доме, из которого вышли. И еще много следов в другие дни. В их вещах мы нашли столько добычи, что можно было бы открыть филиал «Тиффани». Часы, бриллианты, самые разные ценные вещи небольшого размера, чтобы было удобно унести их с собой. И нижнее белье. Мы даже подумали, что они собирали белье, чтобы вести счет изнасилованным женам и дочерям арабов.

— И что было дальше?

— Естественно, дело приобрело политическую окраску. Пошло наверх. Война в Заливе должна была стать для нас великой сияющей победой. Стопроцентно замечательной и стопроцентно чистой. А кувейтцы являлись нашими союзниками, ну и тому подобное. Так что нам приказали это дело замять. Что мы и сделали. Пришлось отпустить Джеймса Барра. Потому что слухи все равно просочились бы, и мы понимали, что его адвокаты непременно ими воспользуются. На самом деле мы боялись шантажа. Если бы Барр предстал перед судом, его адвокат нажимал бы на то, что у него имелась вполне уважительная причина на убийство. Он бы заявил, что Барр хотел защитить честь армии, пусть и не слишком законным методом. А в процессе все вышло бы наружу. Нам приказали не рисковать. Так что у нас были связаны руки. Патовая ситуация.

— Может быть, это действительно было убийство по уважительной причине, — проговорила Розмари Барр. — Возможно, Джеймс все знал.

— Он не знал, мэм. Мне очень жаль, но это так. Он никогда с ними не встречался и не разговаривал. И ничего мне про них не сказал, когда я его поймал. Он пробыл совсем мало времени в городе, недостаточно, чтобы узнать подобные вещи. Он просто убивал. Ради удовольствия. Он признался в этом мне лично. Еще до того, как мы узнали остальные факты.

В комнате по-прежнему царила тишина.

— Поэтому мы замяли дело и отправили Барра в отставку, — сказал Ричер — Мы заявили, что тех четверых парней убили палестинцы, — в Эль-Кувейте в тысяча девятьсот девяносто первом году в это легко было поверить. Мне ситуация совсем не нравилась, не самая худшая из тех, с которыми мне приходилось сталкиваться, но и не самая приятная. Джеймс Барр избежал ответственности за убийства по чистой случайности. Вот почему я пошел к нему перед тем, как он уехал, и сказал, что он должен благодарить судьбу за удачу и никогда больше не переступать линию закона — до конца жизни. А еще я сказал, что, если он это сделает, я его найду и заставлю пожалеть о содеянном.

Тишина в комнате продолжалась несколько минут.

— И вот я здесь, — сказал Ричер.

— Это, наверное, секретная информация, — сказала Хелен Родин. — В том смысле, что ее нельзя использовать. Это приведет к грандиозному скандалу.

Ричер кивнул.

— Информация сверхсекретная. Она хранится в Пентагоне. Вот почему я спросил, не проникнет ли то, о чем мы будем говорить, за стены вашего кабинета.

— У вас будут серьезные неприятности, если расскажете, что произошло.

— Мне уже доводилось оказываться в очень сложных ситуациях и раньше. Я приехал сюда, чтобы понять: нужно ли мне снова ввязываться в неприятности. Но, судя по всему, в этом нет необходимости. Думаю, ваш отец сумеет разобраться с Джеймсом Барром без моей помощи. Но если она ему понадобится, я ее ему с радостью окажу.

И тут Хелен все поняла.

— Вы здесь, чтобы оказать на меня давление, — сказала она. — Вы хотите сказать, что, если я буду слишком сильно стараться, вы мне помешаете.

— Я здесь, чтобы сдержать слово, данное Джеймсу Барру, — ответил Ричер.

Он закрыл дверь, оставив в кабинете троих молчащих, разочарованных людей. Затем поехал вниз на лифте. Энн Янни снова появилась в кабине на втором этаже. Ричер подумал, что она, наверное, целый день ездит вверх и вниз в надежде, что ее узнают. И попросят автограф. Он сделал вид, что не обратил на нее внимания. Вышел вместе с ней в вестибюль и направился к парадной двери.