Выстрел

Юрка сначала ругался на неё. Даже ссорился. Он боялся за мать. Боялся её потерять. Потому что – после неё, у него никого не оставалось. Кроме Дениса, конечно… Потом понял, что бесполезно ругаться… Всё равно, пока его нет дома, одиноким осенним вечером она достанет из потрескавшегося старенького шкафчика маленькую гладкую рюмку… Нет, она не пила много. Не много. Но регулярно… Лишь, когда приезжал сын она оставляла это занятие и увлекалась заботой о нём. Жарила котлеты. Вкусные, с капельками ароматного мясного сока. Пекла пирожки… Румяные, гладенькие и такие лёгкие, что можно съесть за раз невероятное количество… Гладила рубашки… Просто слушала его рассказы, или молчаливо смотрела с ним старые фотографии…

Кресло было большое и очень мягкое. Потёртые подлокотники, казалось, ещё хранили тепло Юркиных ладошек. И ладоней брата – как они дрались с ним в детстве за право забраться на него с ногами, укрыться мягким пушистым пледом и притихнув, слушать, как о чём-то советуется с мамой отец… Сейчас Юрка думал – зачем спорили-то? Ведь совсем немного досталось нехитрой этой радости братишке… Знал бы он, что его не станет так скоро – ни за что не ссорился бы с ним из-за кресла. Знал бы… Да если б он знал – не пустил бы их в тот вечер на злополучный концерт!

…Но в это воскресение они словно сговорились не доставать фотоальбом. Да и некогда как-то было – Юрка проспал полдня. А после магазина зашёл к Денискиной маме и передал ей деньги от сына. Надо будет передать Диньке, что его мама соскучилась. Давно дружище не выбирался к ней, всё у него личная жизнь… Юрка улыбнулся, вспомнив Надюшку и её пирожки. Славная девчонка… Они с Денисом здорово смотрятся. Подходят друг другу, что ли? Она так сияет, когда смотрит на него, а Денис… Юрка давно не видел друга таким. Будто у него невидимые крылья за спиной выросли.

Радостно за него, но всё же скучно без друга ездить. Нужно в следующие выходные его подговорить. Хотя он и сам собирался, но вдруг передумает… Кто знает их, этих влюблённых? Судя по их довольным физиономиям – времени для них не существует: счастливые минуты растягиваются в бесконечность, а ожидание встречи - сжимается в вакуум. Они сливаются со временем и не замечают его невидимого течения… Поэтому его им не хватает. И Денис пытается выкроить его побольше у судьбы… Отщипнуть кусочек от общения с кем-нибудь другим…

Хорошо ему, Юрке, что он не ведает, что это за таинственная тяга – любовь. Свободный человек. Относительно свободный, если можно назвать так студента. Время, конечно, отнимает эту свободу учебой, но вот его мысли не отнимает никто.

… До вечера он провозился, пытаясь разобраться с маминой стиральной машинкой. Очень нужное, и в тоже время, загадочное произведение человеческого ума: не знаешь когда и где начнёт течь… Когда уже он совсем отчаялся найти разгадку, его вдруг осенило, и он проверил фильтр. Конечно же, он засорился… Юре – ура! Машинкам - тоже. Пусть дальше стирает, и наполняет тишину квартиры уютным шумом.

Перед выходом решил ещё раз попить чаю. А то ещё ехать сколько, да по такой погоде… Поговорили с матерью, Юрка глянул на часы и обомлел: времени хватало только если идти в очень быстром темпе.

А после кота – только на то, чтобы бегом сокращать дорогу. А то придётся завтра утром… Ох, как неохота, давай же, Юрка, быстрее. Пусть бы прибавилось мозгов у Сониного кота…

Юрка свернул за дом. Здесь он иногда срезал путь – тропинка между домами прямиком вела к станции. Летом проще – потому что светло и всё видно, а сейчас там такая темень… Но что делать, иначе он просто не успеет!

Неожиданно кольнуло его внутреннее напряжение. Что такое? Он машинально прислушался… И увидел впереди тёмную фигуру, склонившеюся над неподвижно лежащим человеком. Машинально ускорил шаг…

- А ну, стой!

Вероятно, человек, так активно рывшейся в карманах жертвы, не был готов к Юркиному появлению. Он дёрнулся, попытавшись высвободиться. Но Юра вцепился намертво, вывернув ему руку.

- Положь на место, что взял!

Парень не шевельнулся.

- Ну! Глухой что ли? – он легонько двинул рукой. Парень взвыл. Тёмный кошелёк полетел на землю и шмякнулся в слякоть. Юрка развернул вора к себе. Какие люди!

- Ты что, не нашёл себе другого дела? – Юрка узнал бывшего одноклассника… Надо же так повстречаться… Не к добру. Паша Гришкин ещё в школе сверкал своими бандитскими наклонностями. «Зверь» - такое у него было прозвище… Да Юрка и забыл о его существовании, так ведь, нет же!

- А тебя, видать, в армии не добили? – ох, как не любили они друг друга… Особенно сейчас, в этой промозглой сырой темноте, - долго ты мне ещё дорогу перебегать будешь? – прошипел Гришкин.

- Долго. Пока не это… Перевоспитаешься, - сквозь зубы произнёс Юра, - вали отсюда, пока я сам не начал тебя воспитывать! Ну? Или ментов свистнуть? У них это лучше получится! – Он приподнял Пашку за воротник. Странно, что тот сегодня без дружков… Тем лучше ему, Юрке…

- Ну, Юра… Ты сам себе яму вырыл. Считай себя покойником, – уже издали донеслось до него.