Выстрел

– Милый, а что происходит – в глобальном разрезе? Не, я понимаю, что всё это связано с приездом ваших южноафриканских ювелиров…. Меня же французы похитили – чтобы тебя шантажировать? Мол, ты должен был помочь им стибрить из банковского хранилища всякие легендарные драгоценности и прочие бесценные сокровища?

– Как-то так, надо думать. Угадала.

– И это, в общем, полностью понятно и логично…. Но полчаса назад нас, явно, хотели убить. Согласись, что никак иначе выстрел из армейского гранатомёта трактоваться и интерпретироваться не может. Я права?

– Пожалуй, права.

– Зачем же им тебя убивать? Какой в этом глубинный смысл? Где здесь заложена элементарная целесообразность?

– С этим, душа моя, как раз всё предельно ясно. Похоже, что на сегодняшний момент в Игру вовлечено избыточно много участников, имеющих кардинально противоположные планы и намерения, – Ник сильным щелчком отправил окурок далеко в сторону. – Одни хотят что-то, как ты выражаешься, стибрить. Другие этому препятствуют – изо всех сил…. Но, очень похоже, что существуют ещё и третьи. Этим неизвестным ребятишкам, судя по всему, надо, чтобы сорвалась вся сделка в целом.

– Как это?

– Допустим (только лишь на минутку!), что запланированное убийство состоялось. То бишь, мы с тобой, алмазная донна, сгорели заживо в «Мазде» и успешно переселились на Небеса. Что же дальше? Абсолютно ничего сверхсложного и экстраординарного…. Я в этом спектакле – фигура, безусловно, ключевая. Наверняка – в таком неприятном и скорбном раскладе – приезд южноафриканской делегации будет отменён. Или перенесён на неопределённое время.

– Да, ребус с полусырыми рыбными котлетами…, – задумчиво протянула Марьяна. – Получается, что вокруг нас – одни враги и предатели?

– Не скажи, дорогая! Не скажи…. Вот те типы, которые застрелили Франсуа Виньона. Они – кто? Друзья, враги? Вот и я не знаю…. Или возьмём старшего лейтенанта Лёню и сержанта Агафоныча. Сперва они – когда заявились к нам в облике Дон Кихота и Санчо Пансы – безусловно, числились во врагах. А возле дома Аделаиды Макаровны уже разгуливали в своём подлинном обличье…. Что это означает?

– Да, что означает?

– А то, что кто-то – облачённый нешуточной властью – поручил им присматривать за мной и ограждать от всевозможных каверз и неприятностей…

Зазвонил мобильный телефон.

– Я слушаю, – Ник мягко нажал на зелёную кнопку. – Говорите.

– Здравствуйте, дорогой товарищ Нестеров! – характерно картавя, заговорила трубка голосом Ленина. – Как там ваши дела драгоценные? Как себя чувствует хрустальная и бесподобная Мария Владимировна? Как прошла ночь – на автомобильных сиденьях? Надеюсь, что романтично, бурно и весьма продуктивно? Все участники мероприятия получили ожидаемое удовольствие?

– Спасибо за проявленное беспокойство, Владимир Ильич, – вежливо поблагодарил Ник. – Всё было незабываемо и чудесно…

– Николай, ты там, что ли, объелся белены? – неожиданно Ленина сменил Ануфриев. – Какой я тебе – Владимир Ильич, чёрт побери?! Шутки шутим дурацкие? Я тебя ещё раз спрашиваю: у вас всё в порядке? Прошла срочная информация, что на территории яхт-клуба бушует сильный пожар. Отвечай чётко и сжато, а то у меня туго со временем.

– Извините, Иван Иванович, извините! – заторопился Ник. – Всё более-менее нормально. Главное, что мы живы и никак не пострадали. В настоящий момент находимся в полной безопасности.

– Уже хорошо. Лишнего говорить не стоит. Сам, наверное, догадываешься почему…. Что у тебя ещё?

– Наверное, опоздаю в офис на пару-тройку часов.

– Хорошо, учту. Роджер.

Марьяна смотрела на него откровенно испуганно:

– Ануфриев говорил не своим голосом? Значит, он теперь нам тоже опасен? Может гранатомётчик из моторной лодки – это его человек?

– С чего это ты взяла?

– Логика простейшая, прямого действия, так сказать. Ануфриев не хочет участвовать в этом подозрительном южноафриканском шоу. Почему не хочет? Сомневается, опасается, мандражирует, чувствует нечто скользкое, перестраховывается, не хочет рисковать, не любит ходить по тонкому весеннему льду…. Продолжить перечисление?

– Достаточно.

– Спасибо, продолжаю. А тут из Москвы напрягают, мол, очень надо помочь Родине, мол, отольётся потом сторицей…. Как можно – без веских на то причин и оснований – отказывать кремлёвским всемогущим небожителям? Никак нельзя, ясен пень! Вдруг, якобы совершенно случайно, появляется шикарный и замечательный повод – отползти по-тихому в сторону: при весьма странных и загадочных обстоятельствах погибает (Тьфу, тьфу, тьфу, не дай Бог!) начальник охраны банковского депозитария. Необходимо всю операцию – до окончательного прояснения обстоятельств происшествия – срочно заморозить. А ещё лучше, дополнительно страхуясь и перестраховываясь, сменить банк получателя…. Мол, я бы и рад помочь любимой – до дрожи в коленях – Родине, да вот только внешние обстоятельства, которые всегда сильнее нас…. Извиняйте, добрые и славные дяденьки! В другой раз отслужим сполна, живота своего не жалея…. Как тебе такая версия?