Выстрел из прошлого

– Я часами, сутками сидел в машине напротив его офиса, дома, прослушивал не только телефонные переговоры и беседы с глазу на глаз. Я слышал и ворчание Куницы, как его пучит. Я мог поставить «жучок» в его телефонную сеть, но профи его класса легко обнаружит прослушку.

Инсаров ненавязчиво окунал Андрея в очередное дело. Тот даже не заметил, как оказался на лестничной клетке. Виктор продолжал, закрывая дверь:

– Офис Куницы расположен неудачно для тех, кто мечтает свести с ним счеты. Напротив офиса, который официально ширмуется под билетную кассу коммерческих авиарейсов Домодедово, Шереметьево, Внуково, находится пункт правопорядка, в ста метрах выше по дороге – пост ГАИ. То же самое относится и к его дому. Как действует группировка Куницына? Основная работа боевиков – постоянно находиться в полной боевой готовности. Сигналом к началу очередного налета на фирмы, занимающиеся доставкой в Москву грузов наркокурьеров, является звонок от осведомителя, информатора-двойника, который работает и на контору, и на частное лицо. Он сообщает Кунице адрес, время, более или менее точный состав участников сделки. Куница говорит ему «спасибо» и поднимает своих людей на ноги. Они действуют более чем оперативно. Порой минута промедления приводит натурально к пустому месту, и такое однажды произошло. Последний раз боевики использовали «Мерседес» V-класса, – Инсаров показал на пальцах знак победы. – Переодеваются в салоне, пока машина мчится к месту сделки. Порой это открытые места – дворы, пустыри, нередко – квартиры, офисы. Если сделка совершается в офисе, боевики используют средства, состоящие на вооружении антитеррористических подразделений: тараны, гранаты со слезоточивым газом, дробовики, против которых не устоит ни один замок. И сами они, разумеется, шифруются под контртеррористический отряд: экипировка, включая шлемы с бронированными забралами. В состав группы входит хороший стрелок и отличный боец Валерий Мерзликин по кличке Зубочистка. Даже сейчас, уверен, он не выпускает спичку изо рта. Еще один человек, на которого стоит обратить внимание, носит красивое русское имя Никита. Фамилия его Гуров. Из шестерых бандитов он первая твоя жертва.

– Почему?

– Потому что он, как всегда, будет страховать товарищей на входе в здание. Он классный снайпер и может попасть во все, на что натолкнется его взгляд. Стреляет он, грубо говоря, навскидку, в смысле – «не думая». Эмоции в нем отсутствуют напрочь. Если ему придется стрелять в ребенка или собаку, он выстрелит, не задумываясь. И повторит выстрел, если ребенок или собака будет подавать признаки жизни. За жестокость его не часто привлекали к операциям, где можно было обойтись половиной подразделения.

Инсаров поднырнул под шлагбаум открытой стоянки и жестом руки поприветствовал дневального.

– Куда мы поедем? – спросил Андрей.

– Осмотрим место предстоящих действий. У меня есть два варианта. Посмотрим вначале объект в Королеве.

Подмосковный Королев расположен примерно в двадцати километрах к северо-востоку от Москвы, железнодорожная станция Подлипки на ветке Москва – Рязань. Этот город с населением около ста пятидесяти тысяч человек привлек внимание Инсарова в первую очередь ракетно-космической промышленностью, а точнее, брошенными зданиями ангарного типа.

Возле одного из таких зданий, которые еще не успели распилить на металлолом, Инсаров остановил свою «Ниву».

– Осмотримся, – сказал он, выходя из машины. – Последний раз я был здесь два месяца назад. Здесь жили два великих человека: Ленин и я.

– Родился здесь?

– Ага. Раньше здесь был город Костино – его передали в подчинение Калининградскому горсовету. Зайдем внутрь.

В этом здании с причудливым коньком, закрывающим стык кровли, некогда располагался кооператив «Сайлент» по производству резиновых запчастей для «Жигулей». Из оборудования здесь не осталось ни одного болта, за исключением тех, что торчали из бетона и, по словам Инсарова, «тосковали по гайкам».

В каменных карманах, которые раньше служили конторками мастеров, кладовыми, складами готовой продукции, туалетом и душевой, было пусто. Инсаров назвал их карманами потому, что эти помещения не имели общей со зданием крыши; они были вполовину ниже.

В конторке мастера, расположенной в середине корпуса, крыша сохранилась лишь частично, но и этих частей хватало для того, чтобы обустроить там огневую позицию.

– В центре здания будет стоять автобус с затемненными стеклами, – Инсаров указал рукой. – Мы зажжем в салоне свет, создадим атмосферу деловых переговоров. Перед этим мы заминируем автобус. Заложим ровно столько взрывчатки, чтобы в живых осталось два-три человека. Мне необходимо заглянуть им в глаза. Не все, конечно, полезут внутрь. Останется хотя бы один прикрывающий. Я говорил о Никите Гурове.

– Да, я помню, – кивком головы подтвердил Андрей.