Выстрел, который снес крышу

– Да, я свободная женщина, – закрыв лицо ладонями, всхлипнула она. – Глупая, свободная женщина… Ты бы знал, какой красавицей я была в молодости! Женихи проходу не давали. Только мне никто был не нужен. Я себя науке посвятила. Институт, ординатура… Лишь в двадцать пять лет начала задумываться о замужестве. И женихи были. Только все не то. Нет, о принце я не мечтала, просто нужен был мужчина как минимум одного со мной уровня. И чтобы видный был во всех отношениях. Но такие, увы, не попадались. Предложения были, но я все выбирала. А потом вдруг и предлагать перестали. Потом появился один, голову мне вскружил. Мы встречались, любились, но замуж он меня так и не позвал. Потому что уже был женат и разводиться не собирался. А потом и с ним все закончилось. Отношения остались, но исключительно деловые. А я женщина, мне внимание нужно, тепло, мужская ласка… Только я знаю, что серьезного из наших отношений ничего не выйдет. Ты для меня слишком молодой. Ты же не собираешься на мне жениться?

– Ну… – смутился Торопов.

– Вот видишь, никакой перспективы. Да я уже и не надеюсь. И не хочу. Закончилось мое лето, осень в моей жизни наступила. Я одинокая, и мне спокойно в моем одиночестве. А чтобы не скучать, радуюсь солнечным зайчикам из лета. Ты для меня таким зайчиком стал. И Саша мог стать…

– Блондин он узколобый, а не зайчик, – уязвленно буркнул Павел.

– Саша мне даром не нужен… Я же чувствовала, что ты наблюдаешь за нами из окна, поэтому и позволила себя увлечь. Хотела посмотреть, как ты отреагируешь. А ты отреагировал слишком бурно. Как мужчина, способный на поступок. Мне всегда нравились дерзкие мужчины. Знаешь, мне даже не страшно, что будет дальше.

– А что будет? Если ты откажешься от статуса свободной женщины, я останусь с тобой.

Нет, жениться на ней он не станет, это слишком, но жить с ней – пожалуйста, сколько угодно. Тем более что в этой жизни у него не было иного пристанища. Он и на работу куда-нибудь устроится, если она оставит его здесь после того, как закончится отпуск, и забор поставит.

– Я не об этом. Дима так просто не успокоится, он в этой компании самый главный – и самый безголовый. Жаль, что я не главарь мафии, сейчас бы вызвала своих санитаров, они бы подъехали на спецмашине, надели бы на них смирительные рубашки.

– А ты бы назначила им лечение, – в том же шутливом тоне продолжил Торопов.

– Ну, не мешало бы, – краешком губ улыбнулась Эльвира. – Но я думаю, достаточно их напугать, чтобы они стали шелковыми. Да и санитаров я не могу вызвать, меня за это уволят. Сейчас у нас с этим делом строго.

– А раньше?

– Раньше проще было. Но ненамного. Так что ты там про свободную женщину говорил? – пытаясь сдержать счастливую улыбку, спросила Эльвира.

– Ты сначала откажись от этого статуса, тогда и поговорим.

– Хочешь, чтобы я стала твоей женщиной?

– Хочу.

– Тогда я уже не свободная. Ты должен остаться со мной.

– Останусь.

– Ты должен меня защищать.

– Даже не сомневайся.

– Ты сильный… Я даже не думала, что ты такой сильный… И молодой. Ты и молодой, и сильный… Мне нужны твоя сила и молодость, – завороженно прошептала Эльвира и легла рядом с Павлом.

Ему ничего не оставалось, как обнять ее и крепко-крепко прижать к себе.

8

Луч света пронизал темную занавеску и всполохами растекся по стене. Спросонья Павел решил, что это утреннее солнце, но спустя мгновение понял, что его разбудил свет автомобильных фар. И еще его встревожил шум двигателя за окном.

А может, это мощный бульдозер с яркими прожекторами надвигается на дом, чтобы сровнять его с землей? И за всем этим мог стоять Димон со своими отморозками. Неделю они готовили удар, и вот реванш уже близок.

– Вставай! – закричал он, сталкивая Эльвиру с кровати.

– Что такое? – вскочив на ноги, встревоженно спросила она.

– Бульдозер!

Но нет, двигатель за окном работал слишком тихо для трактора, к тому же он заглох, и фары потухли. Значит, это была обычная машина, но ведь на ней мог подъехать Димон. Как бы дом бензином поливать не начал.

В одних трусах, с топором в руке Павел выскочил во двор и увидел вставший напротив гаража мощный «Хаммер». Именно на таком джипе и должен был ездить такой баловень судьбы, как Димон. Но из машины вышел высокий холеный мужчина лет сорока. В нем чувствовалась порода, может, потому в джемпере и джинсах он смотрелся так же элегантно, как в деловом костюме. Аккуратная стрижка, седеющие виски, ироничные глаза, в которых не было ни капли страха, хотя смотрел он на топор в руке Павла. Может, во дворе было недостаточно светло, чтобы разглядеть этот страх, но голос его прозвучал без тени робости.

– Я знал, что к мухе смерть приходит в трусах и майке. Но я же человек! Любезный, вы не могли бы надеть балахон и взять косу?

– Нет у меня балахона, – тем же тоном ответил Павел. – А балаган, я смотрю, уже приехал…

– Антон?! – растерянно и с удивлением протянула вышедшая на крыльцо Эльвира.

– Я смотрю, ты тут не скучаешь, – саркастически усмехнулся мужчина.

– Я должна тебе все объяснить… Побудь здесь, я сейчас…

Она взяла Павла за руку и с силой потащила обратно в дом.