Выстрел по фотографии

– Это Валерий Кузьмич. Я сказала, что ты уже спишь, но он просил позвонить с утра пораньше.

– Ладно, подождет до утра.

А утром начался кошмар. Никогда не забуду выражение Сашиного лица, когда он стоял с трубкой в руке и смотрел на меня.

– Что-то случилось?

– Убили Валерий Кузьмича, – простуженным голосом ответил Саша и пошел наверх. Я поспешила за ним.

– Как убили? Когда? Ведь он вчера вечером звонил. И за что его убивать-то?

Но Саша на все мои вопросы отвечал только «потом». Он уехал, а я сдуру ляпнула бабушке, не подумав, что она так близко примет это к сердцу. Она очень расстроилась, пила свои капли и закрылась у себя. За завтраком ничего не стала есть, а предложила съездить в церковь и заказать молебен. Мы так и сделали. Ночью приехал Саша. Вид измученный. Я открыла рот, чтобы задать вопрос, но тут же его закрыла и только обняла его крепко-крепко, чтобы он понял, как я ему сочувствую. И он понял. Мы молча постояли, прижавшись друг к другу, и так же молча отправились спать. Когда легли, я все-таки не удержалась – За что его убили? —

– Никто не знает. Рано утром пошел гулять с собакой и там его … Ведется следствие. Я так и не узнал, что он хотел сообщить мне. Ты говоришь, он взволнован был?

– Да, мне так показалось

– Надо было меня позвать

– Но ты же сам просил ни с кем не соединять.

Саша тяжело вздохнул и прижал меня крепче. И все.

На следующий день я пытала Юру, но тот не сообщил ничего нового. Не могу сказать, что любила Валерия Кузьмича, скорее недолюбливала, но жалела его ужасно. А через два дня его хоронили, но Саша не разрешил мне ехать на похороны, и я осталась дома. Пребывала в меланхолии и думала о превратностях судьбы.

– Что-то Аллочка давно не звонила, – заметила бабушка.

– Ой, правда. Куда это она запропастилась? И Люся не появлялась, и Нинка не звонит, – растерялась я.

Схватив телефон, быстро набрала номер. Тишина. Тогда позвонила Люсе.

– Хорошо, что ты позвонила, а то я сама уже собиралась, – заявила та, услышав мой голос.

– Что-то с мамулей? – Обмирая от ожидания, спросила я.

– Да. Не пугайся, ничего страшного. Просто Они с Раймондо поставили точку в своих отношениях.

– То есть как? Какую точку? – Не поняла я.

– Жирную! – Отрезала Люся. – Чего ты не понимаешь? Он там, она здесь – что тут может быть хорошего? В общем, они решили расстаться, и по этому поводу Аллка сидит затворницей дома. —

Бедная мамулечка. Такой удар и в одиночестве.

– Я сейчас же к ней съезжу. Боже мой! – Я представила страшную картину. – А вдруг она что-то сделала с собой? Она не отвечает на звонки! -

– Не идиотничай! Ты прекрасно знаешь свою мать. Ничего она с собой не сотворит. Попереживала немного, а теперь, уверяю тебя, читает какой-нибудь сентиментальный роман обязательно с хорошим концом и настраивает себя позитивно. Но, если хочешь, съезди к ней, она обрадуется.

Я повесила трубку и тут заметила бабушку. Она, конечно, все слышала, но из деликатности не задавала вопросов. Я сама ей все рассказала.

– Все правильно, – бабушка похлопала меня по плечу и пояснила. – Раз он не хочет сюда переехать, пусть там и остается. Аллочка не может жить среди туземцев.

– Это мексиканцы, – поправила я.

– Это одно и то же, – отмахнулась бабушка.

– Да, но Раймондо такой симпатичный, – я попробовала возразить.

– Найдет себе здесь симпатичного. Кстати, ты заметила, что Илья к ней неравнодушен?

– У него же есть пассия.

– Она мне не нравится, и ему тоже. – Ольга Андреевна решительно вздернула подбородок.

То, что пассия не нравилась бабушке, это не было для меня новостью, но Илья Алексеевич, по-моему, не собирался с ней расставаться. И с чего это бабушка решила, что он неравнодушен к мамуле?

– Ты сейчас поезжай к Аллочке, а меня по дороге завезешь к Илье, побуду у него несколько деньков. Через полчаса я буду готова.

Ничего не скажешь – быстрота и натиск и еще пунктуальность. Ведь, действительно ровно через полчаса она, полностью одета и с собранной сумкой будет стоять в прихожей. Чего нельзя сказать обо мне. Господи! Что же я стою? Вприпрыжку, перескакивая через ступеньки, понеслась наверх, в спальню. Быстро выбрала свитер и брюки, на ходу дала распоряжение Валентине Петровне. И все-таки бабушка меня опередила, стояла с дорожной сумкой, невозмутимо поправляла перед зеркалом шляпку. А я, запыхавшись, искала документы и ключи от машины, но все равно собралась в рекордный срок.

– Я готова

Ольга Андреевна одобрительно хмыкнула, и мы зашагали к машине.

– Маман, это ты? – Илья Алексеевич вытаращился на нас. Да, нас явно не ждали.

Я почувствовала себя неуютно.

– Ты опять простудился, и с этим надо что-то делать, – с этими словами она

прошла мимо него в квартиру, я прошмыгнула за ней.

– Может быть, ты поможешь нам раздеться?

– Да, да, конечно, – засуетился вокруг нас Илья Алексеевич.

В это время в дверях показалась интересная блондинка лет сорока, она была в ночной пижаме, хотя время было обеденное, но глаза и губы были накрашены. Увидев бабушку, она фальшиво улыбнулась, а, заметив меня, нахмурилась. Мы поздоровались.