Выстрел в лицо

Вьянелло деликатно закашлялся, прервав полет мрачной фантазии Брунетти. Тот передал ему еще пару фотографий. Вьянелло рассматривал их со все возрастающим интересом. Последние снимки он едва не вырвал у Брунетти из рук. Брунетти взглянул на помощника — тот сидел, гневно сверкая глазами.

— Это фотографии с места преступления? — спросил он, как будто без подтверждения Брунетти не мог в это поверить.

Брунетти кивнул.

— Ты там был? — спросил Вьянелло, хоть и так знал ответ.

Брунетти кивнул еще раз.

Вьянелло бросил фотографии ему на стол.

— Gesu Bambino, что это тут за клоуны? — возмутился он, раздраженно тыкнув пальцем в один из снимков, на котором виднелось три пары разных ботинок. — Чьи это ноги? — вопрошал он. — Какого черта они стояли так близко к телу, когда его фотографировали? — Вьянелло вонзил палец в отпечатки чьих-то колен на земле. — А это от кого тут осталось?

Порывшись в куче фотографий, Вьянелло отыскал одну, снятую с расстояния двух метров. Позади тела стояли два карабинера и, по всей видимости, беседовали.

— Они оба курят, — заметил Вьянелло. — И чьи окурки, ради всего святого, оказались в итоге в пакетах для улик — их или преступника?

Инспектор потерял всякое терпение и подтолкнул фотографии обратно к Брунетти.

— Если они хотели сделать место преступления непригодным для работы, им это удалось, — подвел он итог и, поджав губы, вновь взял снимки в руки. Он выровнял их в ряд, затем принялся сортировать, раскладывая по порядку, по мере того, как камера приближалась к телу. Первая фотография запечатлела местность в радиусе двух метров от тела, вторая — в одном метре. На обеих в нижнем левом углу ясно была видна правая рука Гуарино. Но если на первом снимке она лежала на фоне темно-коричневой земли, то на втором рядом с ней, примерно в десяти сантиметрах от ладони, уже виднелся окурок. На последнем фото была снята крупным планом голова и грудь Гуарино, с пропитавшимися кровью воротничком и рубашкой.

Вьянелло не сдержался:

— Даже Альвизе, и тот сделал бы лучше, — сравнил он работу коллег с местным «золотым стандартом».

— Думаю, так в конечном итоге и вышло — сработал фактор Альвизе, — подумав, решил Брунетти. — То есть виновата человеческая глупость. Наделали ошибок, вот и все. — Вьянелло начал было возражать, но Брунетти его перебил: — Знаю, что приятнее считать, будто это все результат какого-то заговора, но, боюсь, на самом деле тут просто банальная халатность.

— Ну, я видал и хуже, надо признать, — пожал плечами Вьянелло. — А что в самом отчете-то написано? — спросил он спустя минуту.

Вытащив страницы отчета, Брунетти принялся читать, передавая их затем по одной Вьянелло. Смерть наступила мгновенно. Пуля прошла сквозь мозг и только потом разнесла челюсть. На месте преступления пули обнаружить не удалось. Затем следовали рассуждения о возможном калибре орудия убийства. Заканчивался отчет сухими словами о том, что земля на коленях и лацканах Гуарино отличается от земли, на которой лежало тело — в ней выше содержание ртути, кадмия, радия и мышьяка.

— Что, еще выше? — удивился Вьянелло, возвращая бумаги обратно Брунетти. — Спаси нас, Господи, — пробормотал он.

— Тут только Господь и поможет, — буркнул в ответ Брунетти.

Инспектор чуть было не поднял руки вверх, показывая, что сдается.

— Что же нам теперь делать? — спросил он.

— У нас еще есть синьорина Ланди, — загадочно сказал Брунетти, чем вызвал недоуменный взгляд Вьянелло.

22

На следующий день Брунетти увиделся с синьориной Ланди. Они договорились встретиться на железнодорожной станции города Касарсы, на полпути между Триестом и Венецией. Спускаясь по ступенькам с платформы, Брунетти на мгновение застыл, наслаждаясь теплыми лучами солнца. Точь-в-точь подсолнух — он повернул голову к сияющему шару и зажмурился.

— Комиссар? — донесся с парковки женский голос. Открыв глаза, Брунетти увидел, что к нему идет невысокая темноволосая девушка. Первым делом Брунетти обратил внимание на ее черные волосы — подстриженные коротко, «под мальчика», они блестели от геля для укладки, — а потом уже на фигуру. Объемистая серая куртка никого не могла обмануть — синьорина была стройная и подтянутая.

Сбежав по лестнице, Брунетти подошел к девушке.

— Dottoressa, — официальным тоном начал он, — спасибо, что согласились со мной встретиться.

Синьорина Ланди едва доставала ему до плеча. На вид ей было чуть за тридцать. Макияжем она явно не злоупотребляла, да и тот нанесла крайне неряшливо. Почти всю помаду с небрежно накрашенных губ она уже съела. Во Фриули вовсю светило солнце, но синьорина, похоже, прищуривала глаза не только из-за его ярких лучей. Черты лица не слишком запоминающиеся, нормальный нос. Необычной ее делала, пожалуй, прическа. И еще явные следы душевного страдания на лице.

Брунетти взял ее под руку.

— Давайте пойдем куда-нибудь и спокойно поговорим? — предложила синьорина Ланди приятным голосом. Слова она произносила с легким придыханием. Наверное, родом из Тосканы, подумал Брунетти.

— Конечно, — ответил он ей. — Боюсь только, я этот район совсем не знаю.