Выстрел в ночи

– Беседин.

– А зовут его?

– Не знаю, – отрезала, рассердившись, Леокадия.

И тут Андриана неожиданно для обеих подруг выскочила из машины и пулей полетела в сторону уже садящейся в автомобиль Бесединой.

Леокадия и Мила переглянулись.

– По-моему, она сошла с ума! – воскликнула Лео, стукнув руками по ни в чем не повинному рулю.

– Похоже на то, – едва слышно согласилась Мила, а потом, попытавшись найти оправдание странному поступку Андрианы, проговорила: – Может, она просто под большим впечатлением от картин Стеклова.

– Я тоже под впечатлением! – отвергла ее предположение Лео. – Но, тем не менее, под колеса чужих машин не бросаюсь!

– Так и она не под колеса, – робко заметила Мила.

Андриана тем временем уже села в салон автомобиля сестры художника, и машина тронулась с места.

– Ну и дела! – выдохнула Леокадия.

А Мила только недоуменно посмотрела вслед уехавшей машине Бесединой.

Глава 11

События же развивались так: Андриана, услышав, что спешащая к своей машине женщина родная сестра убитого художника, поняла, что не имеет права упустить такой шанс.

Когда она, запыхавшись, подбежала к автомобилю, Галина Андреева уже собиралась закрыть дверцу.

– Простите! – выпалила Андриана, – мне очень нужно поговорить с вами!

Беседина, вероятно, приняла ее за одну из многочисленных поклонниц творчества своего брата и охотницу за каким-нибудь его наброском. Она холодно оглядела Андриану с головы до ног и осведомилась:

– О творчестве моего брата?

– Нет! Что вы! – вырвалось у Андрианы.

Брови Бесединой поползли вверх. Андриана спохватилась и зачастила:

– Да, ваш брат очень талантливый художник! Положа руку на сердце, просто потрясающий! Но я хочу поговорить с вами о его убийстве!

– Об убийстве? – еще больше удивилась Галина Андреева и спросила: – Вам-то какое дело до этого?

– Вот! – Андриана протянула ей свою лицензию.

– Что это? – недоуменно спросила Беседина.

– Лицензия! Я частный детектив! Я уверена, что убийство вашего брата как-то связано с убийством другого человека, которое я и расследую.

– Ладно, садитесь в машину, – разрешила Беседина, – по пути все расскажете.

Андриана не заставила просить себя дважды. Она юркнула в салон на сиденье рядом с водителем.

– Выкладывайте, что там у вас, – велела Беседина, трогая автомобиль с места.

И Андриана Карлсоновна, решившись, выложила сестре художника почти все.

– Как вы сказали фамилия учителя? – переспросила Галина Андреевна.

– Бакулев Юрий Анатольевич.

– Бакулев, Бакулев, – повторила Беседина несколько раз, точно пробуя фамилию на вкус. А потом сказала: – Нет, не помню человека с такой фамилией, хотя вначале мне показалась, что я ее где-то слышала. Однако в окружении брата человека с такой фамилией точно не было.

– Возможно, вы слышали эту фамилию в криминальных новостях, – упавшим голосом предположила Андриана.

– Скорее всего, – согласилась Беседина.

– И, тем не менее, я хотела бы расспросить вас о вашем брате. Может быть информация, полученная от вас, поможет раскрыть оба эти убийства.

– Если честно, – сказала Галина Андреевна, – эти расспросы у меня вот уже где! – Она чиркнула ребром ладони по горлу. Полицейские тоже расспрашивали, а толку ноль целых и ноль десятых.

– С момента убийства вашего брата прошло совсем мало времени, – несмело вступилась за полицию Андриана Карлсоновна.

– Зато с момента убийства этого… – она пощелкала пальцами.

– Бакулева, – подсказала Андриана.

– Вот с момента убийства Бакулева, как вы сами сказали, прошло немало времени. А результат все тот же! Нулевой.

– Может быть, у них что-то уже и есть, но в интересах следствия они пока не раскрывают информацию.

– Да бросьте вы! – отмахнулась Беседина. – Развели тут тайны мадридского двора.

Андриана уже узнала в лице Галины Андреевны ту самую Мадонну, которую с такой любовью изображал на своих картинах Вениамин Стеклов. И как она теперь догадывалась, младенец, а потом и мальчик, изображенный рядом с ней, был Стеклову не сыном, а племянником.

– Брат, наверное, очень сильно любил вас, – начала Андриана издалека.

– С чего вы это взяли?

– Я видела, как он изображал вас и своего племянника. Он вложил в свои полотна столько нежности. Мне даже показалось, что, касаясь кисточкой полотна, он не только писал вас, но и сдувал с вас пылинки.

– Да, это так, – смягчилась Галина Андреевна.

– Расскажите мне о нем, пожалуйста, – попросила Андриана Карлсоновна.

– О Вениамине и рассказывать особо нечего, – вздохнула женщина, – ни семьи, ни детей, он был женат на своих картинах.

– Но ведь у него была девушка? – осторожно спросила Андриана. – Я видела ее изображение.

– Точно! – кивнула сестра художника, – была! Но так давно, что мне это уже кажется неправдой.

– Все равно, Галина Андреевна, расскажите мне о ней.

– Ну, хорошо, – кивнула Беседина, – если вы настаиваете, я вам расскажу.

– Я не настаиваю, я прошу.

– Без разницы, – отмахнулась Беседина, – только давайте где-нибудь остановимся, не могу я рассказывать о брате за рулем.

– Да, конечно, – охотно согласилась Андриана Карлсоновна.

Вскоре Галина Андреевна остановила машину на верхней набережной.