Выстрел

– Что тут скажешь, уважаемый товарищ по оружию? – коротко и печально улыбнулась девушка. – Большие Игры, они много чего подразумевают. В том числе, и расходный материал…. Это как было во время Великой Отечественной Войны: – «Данный городок (посёлок, деревня, хутор, безымянная высотка) должен быть взят к 23-му февраля, очередной годовщине создания Красной Армии. Должен, и жирная точка! Патронов и людей не жалеть!»…. Думаешь, с тех легендарных времён что-нибудь изменилось? Ни капли! Если Верхним что-то стукнуло в голову, знать, так тому и быть. Причём, любой ценой! Не считая патронов и прочего – расходного материала…

– Там – в купеческом сейфе – состоялся конкретный разговор. Мол, будут срочно запускать в действие запасные планы и варианты.

– Поверь, Николай Сергеевич, я ничего не знаю про это. Совсем ничего. Не знаю и сочувствую.

– Сочувствуешь?

– Естественно. Даже престарелой и безмозглой лошади должно быть понятно, что если и запланировано нечто – в плане очередной попытки, э-э-э, экспроприации – то это случится именно в ночное время. Строгие и вечные законы детективного жанра, ничего не поделаешь…. Так что, я пошла спать-отдыхать, а ты, мон шер, отдувайся здесь – за всё и про всё. В принципе, это полностью справедливо: настоящие мужчины, они просто обязаны – браться за самую тяжёлую, опасную и трудную работу. И, соответственно, потом отвечать – за некачественное и недолжное исполнение задания. Или там – приказа…. Ничего личного, старина! Романтические принципы и традиции, так сказать, не более…

– Злая ты у нас, – вяло подытожил Ник. – Как впрочем, и все остальные – молодые и симпатичные особы женского пола. Женщины, как мне когда-то давно поведал один мудрый армейский старшина, они только после тридцати пяти лет начинают добреть понемногу. И то – далеко не все…

– Всех благ! Кстати, я тут немного поработала с видео– и аудиозаписями. Не было никакого ночного визита. Не было! – Милена, лучезарно улыбнувшись, сделала ручкой и торопливо покинула помещение аппаратной, плотно и аккуратно прикрыв за собой дверь.

Ночь, тревога, ожидание.

Нет, не так.

Вязкая и медленная ночь, острая и безграничная тревога, нервное и болезненное ожидание…

Ожидание – чего? Всего и вся….

У тебя, уважаемый читатель, никогда не было такого ощущения, что ещё чуть-чуть – и произойдёт…. Произойдёт нечто, меняющее твою жизнь раз и навсегда? Не было? А – лично у меня – было. Причём, много-много раз…. Соответственно, из этого неосторожного высказывания можно сделать однозначный далеко идущий вывод, что автор данного текста менял-изменял свой Жизненный Путь многократно и кардинально…. Впрочем, разве это кому-то интересно? Получается, что нет. Я многократно писал подробные мемуары. Честные такие, не придуманные. Писал и предлагал крупным, средним и мелким российским издательствам…. Результат предсказуем. Мне нудно и подробно объясняли: что есть что – в нашей современной жизни, и чем же, в конечном итоге, интересуется сегодняшний уважаемый читатель. То бишь, тот читатель, который готов покупать книги за реальный деньги, а не скачивать – на халяву – тексты из гадкого Интернета. Вот те, которые готовы покупать за деньги, они – по мнению издательств – и есть настоящие Читатели, те, которые с большой буквы…

Впрочем, отвлёкся я что-то. Покорнейше извините, господа и дамы! Тем более что мы с вами неуклонно и планомерно приближаемся к Финалу этой необычной и неформатной Истории.

К Финалу? Если рассуждать формально и строго, то, пожалуй, да. А если подойти с философской и независимой точки зрения? Тогда – лишь к началу Истории следующей, не более того…

Итак.

Ночь, тревога, ожидание.

Без пяти минут три отчаянно и неожиданно громко (видимо, по причине всеобъемлющей и полной тишины вокруг), зазвенел (заорал, заверещал, взвыл) мобильник. Тот самый, врученный накануне предусмотрительным Иваном Ивановичем.

– Здесь Ануфриев, – известила трубка приятным мужским баритоном. – Как дела, Николай?

– Всё нормально, – осторожно ответил Ник, стараясь вспомнить, где он уже слышал этот приметный голос. – За время очередного дежурства никаких нештатных ситуаций не зафиксировано.

– Это хорошо. Что там напарница?

– Спит, наверное.

– Просто замечательно! Даже и не думай – будить и понапрасну беспокоить уставшую женщину, – мягко усмехнулся баритон и после короткой паузы напористо перешёл к делу. – Что же, Николай Сергеевич. Готовься, как мы с тобой и договаривались, к встрече гостей. Со мной будут ещё две персоны: одна мужского пола, а другая женского. Имён и фамилий называть не буду. Впрочем, ты их непременно узнаешь, хотя, и не сразу…. Помни, что это дело государственной важности! Ты же давал письменные указания о неразглашении? А? Не слышу ответа!

– Давал, Иван Иванович, давал…

– То-то же! Короче, когда мы подойдём к правому крылу, то снимешь с сигнализации боковую дверь, предназначенную – в мирное время – для инкассаторов. Вопросы, боец?

– А откуда…. Откуда вы появитесь? Через главные ворота?