Выстрел

Первым делом, Ник решил – в очередной раз – поработать над своим внешним обликом, пользуясь тем обстоятельством, что в дворе-колодце, завершившемся тупиком, было безлюдно, только вездесущие голуби неторопливо прогуливались-летали тут и там…

Он стащил с головы и убрал в сумку кудрявый чёрный тёщин парик, подумав, добавил туда же и тёмно-жёлтые пляжные очки. Достал из полиэтиленового пакета короткий русый паричок, пристроил по назначению, посмотрелся в автомобильное зеркальце и увиденным остался – более чем доволен, по-приятельски сообщив своему отражению:

– Вот же, казалось бы, мелкие и незначительные детали. А как меняют человека! Был, понимаешь, натуральный и классический интурист. Весь такой импозантный из себя, ухоженный гламурный. Бабник записной, патентованный и озабоченный – без всякой меры и элементарных ограничений…. Теперь же – вылитый Иван Сергеевич Тургенев! Великий русский философ и писатель…. А это ещё что такое?

В лобовом стекле «Ауди» наличествовала круглая дырочка. Маленькая такая, на удивление ровная и аккуратная.

– Не было её раньше, гадом буду! Я бы обязательно заметил…, – он, непонимающе передёрнув плечами, обернулся: – Ну, так и есть! Сзади имеется точно такая же…. Выходит, мерзкие «верблюжьи погонщики», действительно, стреляли? Бред какой-то! В центре города, среди бела дня? Обнаглели совсем – в натуре – ковбои зарубежные! Зарубежные ли? Вопрос вопросов…. Акцент ещё ни о чём не говорит. Ладно, будем, что называется, немного посмотреть…

К ресторану «Джорджия» Ник приехал за полчаса до назначенного времени. Поставил – для пущей страховки – «Ауди» к задним (техническим) дверям кабачка, занял самый удобный столик (без каких-либо соседей), из-за которого хорошо просматривался вход, вспомнив, что так и не успел толком позавтракать, заказал целую гору разных мясных холодных и горячих закусок и два литра светлого пива.

– Может быть, вина? – по-свойски подмигивая, предложил молоденький, показательно-общительный официант, выряженный во всё чёрно-белое, в лохматой (в невероятно-лохматой!) папахе на голове. – Самое настоящее, грузинское. Только вчера доставили из самого Тбилиси. Очень большим самолётом. Контрабанда, конечно же. Как же можно без этого?

– Без этого никак нельзя. Ни без контрабанды, ни без очень большого самолёта. Особенно, южным людям, – согласился Ник. – Платить таможенную пошлину? Зачем? Её же потом – в любом раскладе – разворуют ушлые российские чиновники. Наглые все такие из себя, жирные, надменные беспринципные и ужасно лицемерные. Члены партии «Единая Россия». Да и всех прочих партий, про которые Главный скажет. Любители молоденьких моделей-вешалок…. Только я – лично и полностью необратимо – привык к пиву. Такой вот пенный напиток, весьма способствующий – самым волшебным образом – раздумьям философской направленности…. Извини, брат, и не огорчайся! Скоро появится мой приятель. Унего двоюродный дедушка – чистокровный грузин родом из Поти. Вернее, был чистокровным грузином, пока не умер. Понимаешь, кацо, о чём я толкую? Так вот, он – в смысле, мой приятель – очень уважает всё грузинское. Еду, напитки, женщин. Хванкару там, киндзмараули…

Ник уже приступил к трапезе, с удовольствием прихлёбывая светлое пиво из высокого бокала, когда тоненько зазвенел дверной колокольчик, и в зал ресторана, насторожённо (видимо, по многолетней привычке) посматривая по сторонам, вошёл Владимир Владимирович Путин – в полевой демисезонной форме лётчика морской авиации: кожаная лётная куртка, меховые короткие унты, чёрная пилотка на умной голове.

«Надо думать, что господин Франсуа Виньон сменил грим, вот и его галлюциногенная сущность изменилась – самым кардинальным образом…. Может, в числе дальних предков нашего месье числятся и русские персоны? То бишь, русские персоны, посвятившие всю свою жизнь непростой работе в секретных государственных службах и органах?» – предположил Ник и активно замах правой рукой:

– Володя, Володенька! Греби сюда, дружище! Это же я – Николай!

Надо отдать должное: нервы у мсье Виньона оказались крепче толстенных корабельных канатов. Чуть заметно вздрогнув, он весело рассмеялся и, вежливо приподняв над головой чёрную пилотку, направился к столику Ника. Правда, проделал он всё это молча, видимо не хотел, чтобы его мягкий южный акцент становился всеобщим достоянием.

– Николай Сергеевич? – неуверенным шёпотом уточнил Путин и, дождавшись утвердительно кивка, продолжил уже вполголоса, душевно похлопав Ника по плечам: – Сколько лет, сколько зим, старина! Я так рад нашей неожиданной встрече…

– Присаживайся, Вова, присаживайся! – хлебосольно предложил Ник и прокричал в сторону барной стойки: – Эй, Гиви, лентяй хренов, тащи своё хвалёное вино!

Через полминуты примчался расторопный официант и, составляя с подноса кувшины с вином (один тёмно-бордового цвета, другой – благородного янтарного), восторженно зачастил: