Выстрелы с той стороны

После вечерники, распрощавшись с гостеприимным хозяином и взяв чип, Майя пошла с Сережей в грузинский ресторан. Он пил кофе. Она ела сациви: за весь вечер удалось вбросить в себя только четыре тарталетки, а чувство было такое, словно вагон разгружала — при том, что ночью отдыха опять не предвиделось. Некогда дамы перед суаре плотно обедали, чтобы потом деликатно клевать, как предписано этикетом. Гейши тоже так поступают: на работе приходится много пить. Только Майе этот рецепт не помогал — она начинала клевать носом.

Потом они поехали к Сергею домой и освежили воспоминания. Какое-то время после душа Майя колебалась: сказать сейчас или наутро? Нет, утром он будет собираться на работу, хмур с недосыпу и вообще… А сейчас… добыть гору сокровищ или разрушить город этому джинну не под силу, но вот деревянную пайцзу он сотворить вполне способен.

— Сережа, — сказала она, разливая чай. — Со мной случилась беда. Мне нужна пайцза.

По лицу Сергея, длинному, слегка помятому, будто рой солнечных зайчиков пробежал. Разочарование — значит, все что было сегодня, было не просто так; раздражение; интерес — что стряслось; осознание — к нему обратились, рассчитывая, что у него найдется управа на старшего; согласие — найдется, у него, да, найдется; благосклонное — ну чего еще ждать от гейши, конечно, все в свою пользу, но зато… Все это — в доли секунды, и разглядеть успеешь едва. Так оно у многих, кто имеет дело со старшими.

— А что случилось? — спросил он наконец с теплым, даже неподдельным участием.

— Ты же знаешь, я никогда раньше не просила… — Майя поболтала ложкой в чашке, — и не попросила бы. Я думала, это будет быстро: однажды подойдут на улице или в кафе, и… все. Но оказалось, кое-кто может изводить неделями. У меня нет сил, Сережа. Мне нужно, чтобы он отстал.

— Но это ведь не «королевская охота», так? — уточнил Сергей.

— Нет, если Старков пока еще не король.

— Старков? — Сергей вдруг улыбнулся, в основном глазами, как улыбается цапля, глядя на особо крупный экземпляр лягушки. — Он к тебе прилип? И хочет согласия?

Майя кивнула. Тут можно было даже не врать, все так и было. Прилип и хотел согласия.

— Хорошо, — решительно сказал Сергей. — Он отлипнет. Он дорогу к тебе забудет.

Майя улыбнулась.

— Как я люблю сильных мужчин…

— Если бы ты любила одного сильного мужчину, — Сергей плотоядно потянулся. — Одного и только одного… А именно — меня.

— То я бы тебя тут же перестала интересовать, — закончила Майя. — Ты же сам знаешь, тебе нужны препятствия.

— Это да. Это верно, — Сергей уже чуть ли не мурлыкал. До чего же люди готовы верить любой чепухе, лестной для себя… Ему и вправду нужны были препятствия. Умеренные и аккуратные препятствия. Подъем на шеститысячник в идеальную погоду с хорошей профессиональной командой по проложенному маршруту.

Ну что ж, если Старков — умеренное и аккуратное препятствие, то тем лучше. Даже приятно.

День прошел за ерундой. Клиентов у нее по расписанию не было, Майя немного порепетировала, потом созвонилась с миз Лири и пошла в Ирландский клуб — посмотреть зал, оценить акустику и общий уровень грядущего приема, который всегда виден при подготовке.

Уровень обещал быть высоким. Зальчик на триста мест украшали трилистниками из зеленой фольги и арфами из золотой — ручная работа, а не световой эффект. Маленькая сцена убрана в голубое с золотом. Миз Лири и ее жена, распорядительница вечеринки, улыбались и трясли Майе руки.

Установили репертуар: шесть песен, начиная со «Звездочки графства Даун» и заканчивая «Бродягой». Все по-русски, миз Лири очень на этом настаивала. В самый разгар обсуждения просвистел Майин комм.

— Да, — она, не глядя, нажала кнопку соединения.

— Ты напрасно обратилась к Ганже, — сказал в наушнике голос, от которого волоски на шее встали дыбом.

— Убирайся к чертям, — нежно сказала Майя в микрофон и отключила комм.

Миз Лири наклонила голову:

— Что-нибудь случилось?

— Поклонник, — улыбнулась Майя, — издержки профессии.

Они еще немного поговорили, потом распрощались, потом Майя нашла банкомат и перенесла деньги с двух последних чипов на свою карточку — после чего активировала комм и обнаружила пропущенный звонок от Сергея, за которым следовало текстовое сообщение: «Свяжись со мной немедленно». Сообщение было послано восемь минут назад, часы показывали полседьмого — значит, Сергей задержался на работе. В общем-то, в их конторе это было принято.

«Ты напрасно обратилась…» Нет, не может быть. Сколько лет Старкову — двадцать пять? Сергей не один, он не сам по себе, он начальник отдела в московском отделении ЦСУ-1, за ним — его отдел, его начальство, за ним Аахен. Старков не мог ничего ему сделать. Не посмел бы.

— Сережа?

— О, наконец-то! — он был раздражен, даже зол. — Ты знаешь, мне не нравится, когда меня так обманывают.

— Сережа, я никогда бы и не подумала обманывать тебя!

— Такие вещи не обсуждают по комму. Будь через полчаса в «Капитолии». Нам нужно объясниться.

Что? Что произошло? Что ему сказали? Он был раздражен, не испуган. Но по комму говорить не захотел.