Выступления Мао Цзэдуна, ранее не публиковавшиеся в китайской печати. Выпуск первый (1950–1957)

(20 марта 1957 года)

Я превратился в странствующего оратора: куда ни приеду — везде выступаю. Сейчас такое время, когда необходимо ответить на некоторые вопросы, вот я и приехал сюда к вам. Здесь, в Нанкине, я бывал и раньше. Нанкин, я считаю, хорошее место — здесь «свернулся дракон и затаился тигр»[170], хотя один господин — его звали Чжан Тай-янь[171] — говорил, что разговоры насчет «свернувшегося дракона и затаившегося тигра» — это «пустые слова древних людей», выдумки древних. Пожалуй, при гоминьдановцах это были пустые слова, гоминьдановцы хозяйничали здесь 20 лет и были изгнаны народом, а сейчас, при народной власти, Нанкин, на мой взгляд, хорошее место.

Проблемы почти повсюду одинаковы, сейчас мы переживаем переломный момент, прежняя борьба — классовая борьба — в основном завершена, в основном закончена. Борьба против империализма — это была классовая борьба, борьба с бюрократическим капиталом, феодализмом, гоминьданом, борьба против американской агрессии и за оказание помощи Корее, подавление контрреволюции — все это было классовой борьбой. Затем мы проводили социалистическое движение, социалистические преобразования; они тоже носили характер классовой борьбы.

Ну, а кооперирование — это классовая борьба? Конечно, кооперирование не есть борьба одного класса против другого. Но кооперирование — это переход от одной системы к другой, от единоличной системы к коллективной системе, единоличное производство — это капиталистическая форма, оплот капитализма. Именно на этой почве возникает капитализм, причем возникает постоянно. Кооперирование ликвидирует такую почву, такой опорный пункт возникновения капитализма.

Поэтому, говоря в общем, раньше мы на протяжении нескольких десятилетий вели классовую борьбу и изменили надстройку, свергли старое, чанкайшистское правительство и создали народное правительство, изменили производственные отношения, изменили социально-экономический строй. С точки зрения экономического и политического строя облик нашего общества изменился.

Посмотрите, в этом зале собрались не гоминьдановцы, а коммунисты. Раньше такие люди, как мы, не могли бы прийти сюда, нам не разрешили бы появиться ни в одном большом городе. Так что в этом отношении облик страны изменился, изменился уже несколько лет назад — я имею в виду надстройку, политический строй. Экономический же строй превращен в социалистический строй лишь в последние годы, и сейчас можно сказать, что в основном это сделано успешно. Это результат той борьбы, которую мы вели несколько десятилетий. Если говорить об истории компартии, то эта борьба насчитывает более тридцати лет, а если вести счет со времени антиимпериалистической Опиумной войны — то более ста лет, но мы занимались одним делом — вели классовую борьбу.

Товарищи! Классовая борьба изменила надстройку и социально-экономический строй, проложив дорогу для перемен в других сферах. Сейчас мы столкнулись с новыми проблемами. Прежняя борьба — если говорить о положении внутри страны — сейчас в основном завершена, но если говорить в международном плане, то она еще не завершена. Для чего нам еще нужна Народно-освободительная армия? Главным образом для того, чтобы давать отпор иностранному империализму, так как опасность империалистической агрессии существует, империалисты не питают к нам добрых чувств. Внутри страны также еще имеется незначительное число не выявленных остатков контрреволюционных элементов; есть и ранее подавленные элементы, как, например, помещичьи и гоминьдановские последыши, которые могут поднять голову, если у нас не будет Народно-освободительной армии.

Сейчас помещики, кулаки, капиталисты соблюдают порядок. С капиталистами дело обстоит несколько иначе, мы подходим к ним с позиции разрешения проблем внутри народа. Национальная буржуазия приняла социалистические преобразования, но не так, как крестьяне приняли кооперирование; ее, можно сказать, наполовину принудили, то есть она пошла на это без охоты, причем приняла преобразования на довольно выгодных для себя условиях.

Сейчас мы переживаем период перемен: от классовой борьбы перешли к борьбе с природой. Чтобы улучшить жизнь и заниматься строительством, надо вести борьбу с природой. От революции мы перешли к строительству, от нашей прежней антиимпериалистической, антифеодальной революции и последовавшей за ней социалистической революции — к технической революции, к культурной революции.