Выцветающий призрак

Таможенный контроль был увешан плакатами, как Корея готова предоставить гражданство талантам. Под талантами, конечно, подразумевались IT-специалисты, ученые, инженеры — каждый, кто способен сделать страну процветающей. Лизу замутило. Само слово «талант» — есть ли он у нее? Она не ученый, не архитектор, не промышленник и не бизнесмен — нужна ли она кому-то? За окошком сидела кореянка, Лиза поклонилась и постаралась передать документы, придерживая одну руку другой — как это уважительно принято в Корее. Но не дотянулась через прорезь. Отдала одной. Кореянка, кажется, и не заметила.

Когда с формальностями было покончено, она добралась до метро и вскоре неслась от Инчхона в сторону Сеула. Девушка старалась унять себя и свои эмоции. Она должна относиться к Сеулу так же, как к другим городам. Ей же не было страшно в Пекине или в Шанхае? Тогда почему страшно сейчас? Просто удивительно, как мы способны наделять ординарные места, ординарных людей или события сверхважным смыслом и значением.

У соседки-кореянки поверх лба свисала бигудя с челки.

От станции Сангсу Лиза пошла, ориентируясь по навигатору. Улица шла вверх под крутым углом, а походный рюкзак, теперь утяжеленный еще и сувенирами со всего Китая, оттягивал спину обратно. Наверное, похожие склоны должны быть в Сан-Франциско. Долго, изнурительно вверх, небольшой спуск — и снова вверх до изнеможения. Местные-то привыкли, а вот у нее без предварительной подготовки ноги гудели.

Пару раз Лиза останавливала людей, чтобы спросить дорогу, или спускала рюкзак на землю и отдыхала. Футболка и джинсы пропитались потом, светлые волосы свалялись. Захарина выглядела как настоящая бродяга. Корейцы провожали ее изумленными взглядами — нечасто встретишь такую диковинку.

За продуктовым магазином навигатор повел сквозь арку и через ступеньки на соседнюю улицу — к домику, огороженному калиткой. Заслон открывался вручную. У домика один этаж был полуподвальный, к нему вел отдельный вход, на второй этаж шла внешняя лестница сбоку, но Лиза искала первый этаж, и к нему было проще всего попасть: вот несколько ступенек, вот крыльцо. Замок — кодовый, пароль владелец выслал через чат сайта бронирования.

Дверь скрипнула и открылась в полумрак. Кроме Лизы других постояльцев не было.

Она обошла свои новые владения и пришла в восторг, что все это на время принадлежит только ей. Это была переделанная квартира. Комната для девушек с тремя двухъярусными кроватями, такая же комната для парней, один отдельный номер за более высокую плату. Все это выходило в общее пространство, захламленное мелким мусором, среди которого выделялись стол, стулья, белый диван и фигура Железного человека, будто проламывающего снаружи стену. Сбоку прилегала кухонька; душевая, объединенная с туалетом; и выход на зарешетчатый балкон — балкон был нужен, чтобы поместить на него стиральную машину. Корейская фишка.

Владелец, представившись Мейсоном, через чат передал, что оплату за проживание можно положить в коробочку на полке. Настойчиво рекомендовал путеводитель по достопримечательностям со стола. Лиза любопытства ради полистала — десятки мест были одержимо посвящены айдолам, корейским артистам. Одно кафе стало достопримечательностью только потому, что у кого-то когда-то здесь брали интервью.

К вечеру, голодная, она выбралась на разведку по окрестностям. Между хостелом и метро было не так уж много инфраструктуры, но за Сангсу начиналось буйство. Тут находилось сразу несколько университетов, общежитий — и, соответственно, кафе, магазинов, баров и клубов. Улицы были наполнены жизнью, людьми, неоновыми бликами. Неслись единым потоком студенты, они хохотали и фотографировались. Крутились вывески барбершопов, зазывалы возле караоке отлавливали прохожих.

Лиза не могла определиться, куда пойти. Наконец, юркнула в самое скромное кафе — темную вытянутую комнату с барной стойкой. Тут предлагали три вида пиццы по кусочкам. Захарина взяла два куска самой дешевой — «Маргариты» — и баночку «Доктора Пеппера». Мысленно перевела счет в рубли и побледнела. Триста семьдесят. В самом захолустном месте на студенческой улице, за два почти пустых тонких куска теста.

Для сравнения в Китае за семьсот рублей она получала такую порцию риса, нарезанного мяса, лука, овощей и всего-всего, что каждый вечер заворачивала половину на вынос, и это составляло ее следующий обед. В Китае с ценами все было отлично, и даже позволяя себе вольности, Лиза осталась четко в рамках намеченного бюджета.

Но с первого же кафе в Сеуле она поняла, что здесь будет по-другому.

С самого прилета страх все не отступал. Сейчас девушка сидела, пытаясь насладиться невкусной пиццей, и наблюдала за прохожими. Они все были как один шикарными. Парни, девушки. Ухоженная внешность, акценты в макияже, продуманная одежда. Лиза вдруг ощутила себя старой. По-настоящему старой. Ей уже двадцать шесть. В Сеуле тебе всегда должно быть семнадцать.