Выцветание красного. Бывший враг времен холодной войны в русском и американском кино 1990-2005 годов

С точки зрения Джеффордс, в мире, которому уже не так угрожает коммунизм, ослабление международного господства Америки с ее «мягким и добрым» президентом привело к «реконфигурации крепкотельного героя от сухого переноса внешнего облика президента-мачо к эмоционально определенному и внутренне мотивированному персонажу» [Jeffords 1994: 114–115]. Она отмечает, что герой 1990-х, по сравнению с его предшественниками в наиболее кассовых фильмах 1980-х годов, стал более обыкновенным, более эмоциональным, более ориентированным на семью и более законопослушным, в его облике важнее его «моральная, а не мышечная ткань» [Jeffords 1994: 136]. В «Деле фирмы», возможно, одном из наименее популярных фильмов 1990-х годов, такое снижение уровня тестостерона[148] проявляется везде, начиная с первой же сцены, где стиль «бондианы» оборачивается пародией. Черная фигура в маске ночью фотографирует секретные документы в каком-то здании в Форт-Уорте, штат Техас. Когда срабатывает сигнализация и охранники начинают преследовать взломщика, тот быстро спускается вниз по стене здания, перемахивает через забор из проволоки и спрыгивает на другую сторону, затем спотыкается, повреждает ногу, ругается и падает на землю. Когда он снимает маску, мы видим лицо на тот момент уже 61-летнего Джина Хэкмена, и в следующей сцене фильма к разочарованию зрителя выясняется, что этот персонаж работает в мире «промышленного шпионажа». Нацепивший к тому моменту очки Бойд прохлаждается в ожидании своей очереди в косметической компании «Максин Грей», чтобы раскрыть ее руководству секрет «увлажняющего средства, тонального крема и блеска для губ» конкурирующей фирмы. Вдруг он замечает, что молодой «ботаник»-компьютерщик, сидящий в очереди за ним, получил доступ к той же самой информации посредством хакерского взлома, легко заткнув его за пояс с его супергеройскими способностями[149]. Позже пародийный оттенок также появляется в сексистском «мужском» языке, который Грушенко использует в конце сцены обеда, – бросая вызов Бойду утверждением о потере Америкой ее роли полицейского времен холодной войны. Практически сразу после упоминания о возвышении Японии он добавляет в стиле Рэмбо: «Чью задницу вы, американцы, собираетесь пнуть сейчас?» И если кривая усмешка Бойда – «У нас всегда есть Фидель» – подчеркивает зависимость США от их антикоммунистической самоидентификации, то последующее заявление Грушенко, что у русских тоже «всегда есть Фидель», подчеркивает переплетение мужской и национальной мачистской гордости по обе стороны идеологической пропасти. Общий смех превращает сказанное обоими в шутку.

В остальной части фильма Бойду, которого Гриссом презирает как «старика», дается возможность в достаточной мере проявлять свои физические способности, чтобы опережать врагов, стреляя, бегая и бросаясь в воду, а также запрыгивая на поезд и спрыгивая с него – последнее, впрочем, явно не без труда («Ох, парень, я слишком стар для этого»)[150]. Как и Марко Рамиус в «Охоте за “Красным Октябрем”», Бойд обладает скорее опытом и мудростью человека среднего возраста, чем пиротехническими способностями крутого парня (за исключением, возможно, его участия в перестрелке на Эйфелевой башне, впрочем, ограниченного долями секунды). И хотя Грушенко, воплощенный 43-летним Барышниковым, выглядит явно лучше, в фильме он лишен какой-либо возможности проявить себя. Если в «Белых ночах» его телосложение идеально натренированного танцора включало некоторую фетишизацию мужского тела, то в этом фильме присутствует лишь один-единственный момент, который приближается к «гипер-зрелищу мускулистой мужественности» – когда он появляется в домашнем виде, одетый в боксерские трусы и майку [Holmlund 1993: 222]. Возможно, ничто в фильме не указывает на это упорное снижение образа мускулистого крутого парня так ярко, как кража обоими героями автомобиля, – впрочем, не участвующего после этого в скоростной погоне, – а затем двух велосипедов, на которых они спокойно, как старые друзья, едут по направлению к дому Файзала. Более того, когда Грушенко, спасая Бойда от взрыва у дверей начиненного взрывчаткой дома, с расстояния стреляет в дверной звонок, ощущения идеально меткой стрельбы отнюдь не возникает: в цель он попадает только с третьего выстрела. Композиция сцены добавляет визуальный комментарий к супер-героике: пока Грушенко прицеливается, стоя спиной к камере, наконец становится заметно, что именно изображено на его украденной куртке (ранее появлявшейся в кадре только мельком) – это Супермен, поверх которого написано «Горбимен». Даже если из этого можно сделать вывод, что супермены существуют только в мультфильмах, куртка все же служит напоминанием об идеологическом прогрессе тех лет, благодаря которому Горбачев стал реальным героем (или «человеком года» – в 1990 году)[151]. Очевидно, что именно в следовании за Горбачевым в направлении международного сотрудничества Бойд и Грушенко наилучшим образом демонстрируют «моральный облик» своих стран.