Выученные уроки (СИ)

— Почему ты мне не сказал? — внезапно спрашивает она, и, когда она смотрит на меня, ее напряженные глаза красны.

— Не сказал, что? — нервно спросил я, хотя очевидно, что я полностью понимаю, о чем она говорит.

— Это поэтому он… — она останавливается и качает головой. — Потому что ты? Поэтому он…

Я ничего не говорю. Мое сердце бьется так, что готово выскочить из груди, и внезапно мне хочется оказаться как можно дальше и спрятаться. Не так я себе представлял этот разговор. Это ужасно.

Когда я не ответил, она решила прочитать ответ по моему лицу и начала плакать.

Потрясающе.

Я не знаю, что делать с плачущими девчонками. Никогда не знал. Единственная девчонка, рядом с которой я чувствую себя комфортно — это Роуз, и я не могу вынести, даже когда она плачет. Не то чтобы это имело значение сейчас, учитывая, что я зол на нее даже больше, чем на Джеймса или Меган. Я знаю, это нечестно. Я знаю, она ничего не могла сделать, чтобы их остановить. Но она должна была мне рассказать. Она должна была мне рассказать и спасти от того, чтобы я услышал это от него. Роуз — единственный человек, которому я бесконечно доверяю, и она скрыла от меня самый ужасный возможный секрет.

И я не знаю, смогу ли я ей это простить.

Меган продолжает плакать, слезы начали катиться по ее щекам. Я намереваюсь оставить ее здесь и просто уйти в гостиную. В конце концов, не мое дело, что она стоит тут, плачет? Она заслужила слезы. Разве нет?

Но, конечно, я не могу этого сделать. Я не могу быть настолько мерзким, хоть в глубине души и хочу.

— Меган, прости, — снова говорю я, глубоко вдыхая через нос и пытаясь держаться от нее как можно дальше, хоть это и трудно в таком тесном помещении, как лестничный колодец.

— Ты меня ненавидишь? — спрашивает, почти шипит, она, коротко выдыхая и вытирая свои мокрые глаза.

— Нет, — честно отвечаю я. — Конечно нет.

Она ничего на это не говорит, лишь продолжает плакать.

Наконец, она качает головой и вдыхает через рот.

— Я не знала, — тихо сказала она и посмотрела прямо на меня. Ее глаза невозможно красивые, большие, темно-карие, цвета темного шоколада. Они идеально подходят к ее лицу.

Стоп.

Я не буду стоять тут и отвлекаться на нее. Здесь все закончено, и мне тут больше нечего делать. Я не позволю чему-то такому простому, как ее глаза, отвлечь меня от того, что ей хочется знать.

— Не имеет значения, - тихо отвечаю я. — Извини, что он причинил тебе боль.

Разве я не говорил себе, что не буду за него извиняться? Какое это имеет значение? Он для меня ничто. Мы родственники по крови, вот и все. У нас больше нет ничего общего. Я не должен за него извиняться.

Но я не могу остановиться, потому что она выглядит такой печальной и беспомощной.

Почему она не выбрала меня? Я никогда бы с ней так не поступил. Я не давил бы на нее и, конечно, не игнорировал после. Если бы она выбрала меня, все было бы иначе. Все было бы хорошо. Все было бы лучше.

Но она меня не выбрала.

И теперь она стоит тут, на лестнице, выплакивает свои глаза, а я по-идиотски чувствую себя ответственным за это и виноватым. Это нечестно. Мне не за что чувствовать вину.

— Ты должен был мне сказать, — шепчет она, и это звучит так, словно она пытается выставить меня виноватым, хотя я не имею понятия, за что. — Если бы ты сказал мне…

— Что тогда? — тут же спрашиваю я. Я не хочу чувствовать себя виноватым за то, в чем не участвовал. Я не позволю ей заставить меня чувствовать вину. — Ничего бы не изменилось.

— Я бы этого не сделала, - ее голос теперь сильнее, чуть более решительный. Она говорит серьезно и твердо.

— Почему нет? — спрашиваю я. — Потому что ты бы знала, что мы с ним поссоримся? Мы нашли бы и что-то другое, из-за чего ссориться.

Но Меган качает головой.

— Нет, — шепчет она. Ее только что сильный и решительный голос сменился голосом маленькой застенчивой девочки. Она звучит странно нервно, но непоколебимо. — Если бы я знала, я бы тебя дождалась.

Мне понадобилось почти пятнадцать секунд, чтобы полностью осознать ее слова. Конечно же, она не это сейчас сказала. Я шокировано смотрю на нее и вижу, что это написано у нее на лице. Прямо передо мной. Она серьезно. Она выглядит неловко и немного напугано, но отказывается отводить от меня взгляд.

Так что я сдаюсь первый.

Я отворачиваюсь от нее, мои мысли бегут в разные стороны от этого разговора. Это все так, так, так неправильно. Как она может просто стоять здесь и говорить мне это? Разве она не понимает, как нечестно это по отношению ко мне? Как будто я и так не по уши в дерьме из-за всего этого? Теперь я должен слушать, как она стоит тут и говорит мне «если бы»?

Я открываю рот, чтобы сказать ей, куда она конкретно может пойти, но слова пропадают, потому что их что-то прерывает. Я быстро понимаю, что это ее губы, и они прижаты к моим, и что она меня целует.

Меган Томас целует меня.

И все остальные мысли вылетают из моей головы быстрее, чем я успеваю сообразить. Я не хочу думать о чем-нибудь еще. Это все, чего я всегда хотел, и это, наконец, произошло.