Выученные уроки (СИ)

Я отвечаю на поцелуй, и это придает ей только больше смелости. Это не мягкий нежный первый поцелуй, который я всегда себе воображал. Нет, он грубый и жесткий, и в нем нет ничего невинного и милого. У ее губ вкус тыквенного сока, который она пила на ужин, и это лучшее, что только может быть. Нет слов, чтобы описать это, так что я и не пытаюсь.

Я просто продолжаю ее целовать.

Наконец, мы вынуждены оторваться друг от друга, потому что, конечно, нам надо дышать. Я не могу выровнять дыхание, и Меган выглядит так, будто испытывает те же проблемы. Ее глаза даже темнее обычного, и я завидую ее темной коже, потому что она скрывает стыдливый румянец, который сейчас, несомненно, горит на моих щеках. Она многозначительно смотрит на меня, будто ждет, что я что-то скажу.

Но я ничего не могу сказать.

Я не знаю, что сказать, и не хочу ничего говорить. Я просто смотрю на нее.

Но, когда она делает шаг ко мне, я отступаю на шаг от нее. Я ударяюсь спиной о стену позади, но даже не замечаю этого. Меган смотрит на меня с любопытством, очевидно желая знать, что я могу сейчас думать и почему бегу от нее.

Когда она делает ко мне еще один шаг, я немедленно поднимаюсь на следующую ступеньку.

— Что не так? — тихо спросила она, и я вижу, что она обеспокоена.

Но я качаю головой. Я не хочу ей этого говорить. Но потом я словно теряю над собой контроль.

— Не прикасайся ко мне, — тихо говорю я, когда она встает за мной на следующую ступеньку. Она смотрит на меня, моргая, на ее лице растерянность. Не думаю, что когда-нибудь любил ее меньше, и я даже не понимаю почему.

— Ал…

— Я серьезно, — говорю я, отодвигаясь от нее. — Не прикасайся.

И тогда я иду вверх по лестнице. Когда я, наконец, дошел до общей гостиной, то пошел прямо в спальню и опустил полог на кровати. Я не хочу даже знать, что происходит. Я не знаю, что изменилось, или, почему я сказал это, или что-то еще.

Все что я знаю — я ненавижу Меган Томас.

========== Глава 28. Джеймс. Новое развитие ==========

Жалкий, бесчувственный, мерзкий пес.

Именно эти слова произнесла Кейт, когда объявляла о том, что обо мне думает. Я, конечно, стоял там и пытался не улыбаться, пока она разорялась о том, какой я эгоистичный и что я думаю только о себе. Она сказала, что я худший человек, которого она когда-либо имела неудовольствие встречать, и что, если я не окончу свою жизнь в тюрьме, то уж точно буду одиноким и несчастным. Ну, не думаю, что она права. Может я и останусь одиноким (по собственному выбору), но я очень, очень сомневаюсь, что когда-либо окажусь в тюрьме. Все-таки есть кое-какая польза от того, что ты Поттер. Но это не остудило ярости Кейт — она все ругалась, и ругалась, и ругалась.

Ну а потом, само собой, она повалила меня на скамью и запрыгнула сверху.

Это было что-то новенькое — трахаться в квиддичной раздевалке. Я даже не знаю, почему она вообще была здесь, но это было здорово, конечно. И всегда лучше, когда Кейт на что-то зла. Из-за этого она становится совершенно дикой, чем я, естественно, более чем наслаждаюсь.

Она, действительно, лучшее, что есть здесь, и я даже не буду пытаться это отрицать. Иногда я ее даже специально провоцирую, просто чтобы посмотреть, как сверкают ее глаза, когда она приходит в гнев и злится на меня.

Мы ругались (ну, или — она ругалась) на тему, что у меня совсем нет никакой совести, и что я ублюдок. Не знаю, где она услышала историю о Меган Томас, но, как оказалось, это теперь общеизвестный всей школе факт, так же, как и причины, по которым это случилось. Кейт решила, что это делает меня ужасным человеком. Ну ладно, может она и права.

Но это все равно не помогло ей сохранить контроль в моем присутствии.

Конечно, потом мне пришлось прямо-таки умолять ее помочь мне с трансфигурацией. Она не слишком жаждала мне помогать, но, в конце концов, сдалась, когда я использовал кое-какие хорошо подготовленные методы убеждения. Это было почти легко. Если бы я не был… Как там это было… Жалким, бесчувственным, мерзкий псом, я может даже потом постыдился бы.

И вот теперь мы в библиотеке, готовимся к предстоящему тесту, но я не могу на нее не отвлекаться. Это не ее вина, конечно, это я виноват, что нахер зачарован ею. Она очень отвлекает.

— Может, ты перестанешь на меня смотреть и сконцентрируешься? — резко говорит она, поднимая голову от учебника, который читала.

— А можно и то, и другое?

Кейт закатила глаза.

— Можно было бы, если бы у тебя внимания было хоть чуть больше, чем у флоббер-червя, но, судя по всему, это не твоя история, так что — нет.

Ой.

— Ты ужасно зла к людям, которые пытаются сделать тебе комплимент, знаешь?

— О, так то, что ты смотришь на мои сиськи — это, оказывается, комплимент? — она, наконец, поднимает голову и пронзает меня взглядом.

Пытается меня запугать, но, само собой, это не работает. Я просто бесстрастно пожимаю плечами:

— Многие девчонки так это понимают.

Ее огромные голубые глаза тут же сужаются:

— Так вот, я не одна из твоих так называемых многих девчонок, — резко говорит она. - Так что отверни свою гребаную голову и отведи глаза.