Выжигаю имена в сердце своем (СИ)

— Хоть я и осталась без семьи, но в данной ситуации это даже к лучшему. Глядя на тебя, могу сказать, что моя жизнь — сущие цветочки. Уж лучше вовсе не иметь близких, чем жить со знанием того, что меня породил подонок. Должно быть, сложно носить ненавистную фамилию и в отражении зеркала видеть черты человека, которого и отцом-то назвать стыдно. — Могли ли слова ранить, словно меч? Маркус не знал наверняка, но то, что он переживал сейчас, было довольно близко. — Если жизнь станет невыносима, всегда можешь рассчитывать на мою помощь. Я проявлю к тебе особое снисхождение.

Ян смотрел на спутницу, словно сквозь пелену тумана. Девушка, которая готовила еду на троих, в тайне записывая предпочтения парней в записной книжке. Девушка, которая просыпалась первой и будила их, поливая холодной водой. Девушка, часто скакавшая верхом на коне наперегонки с парнями и никогда не проигрывавшая. Существовала ли она, на самом деле, или это всё было уловкой? А сам Маркус, кто стоял напротив неё. Был ли он настоящим?

Громко рассмеявшись, Ян изо всех сил пытался остановить надвигающуюся истерику. В какую же смехотворную ситуацию он попал. Два взрослых человека готовы перерезать друг другу глотки, в то время как третий запоздало узнал о лжи обоих. И как бы банально это ни звучало, но пришло время выбирать. Выбирать меньшее из двух зол.

Ян тихо вздохнул и начал разминать затекшие шею и плечи. В последний раз бросив на Соню слегка сочувственный взгляд, он принял оборонительную стойку. Наримец должен был напомнить себе, что это не та робкая Соня, кто напоминала ему беззащитную младшую сестру. Не та девушка, которую он с Маркусом повстречал в Знакае. Не та наивная особа, которая, казалось, и перочинного ножика в жизни не держала. Эта девушка готова причинить вред людям, защищавшим и опекавшим её всё это время.

Маркус, почувствовав решительный настрой наримца, взял себя в руки. Когда двое парней были готовы, они с противоположных сторон от стола рывком набросились на девушку, стараясь зажать её в тиски. Перескочив через опасно шатающийся стол, девушка увернулась от двойной атаки, руками впечатываясь в столешницу. Реакция парней не заставила себя ждать, они тут перекрыли собой проход справа и слева. За спиной стояла столешница, впереди — стол. Ян хотел вырубить Соню одним ударом, но стоило юноше замахнуться рукой вперёд, как Соня пронырнула под его правую руку, тем самым столкнув парней друг с другом. Если бы не мгновенная реакция Маркуса, то на Яне уже бы красовалась резаная рана на весь торс. В последний момент мечник смог изменить траекторию ножа, вдребезги разбив кухонную утварь, висевшую на деревянных крючках. Соня не стала терять времени и кинулась на юношей со стилетом в правой руке, на всякий случай держа второй в левой руке за спиной. Грубо перетянув Яна на себя, О Де Фоль уклонился от удара девушки и пнул её обратно в сторону стола.

— Не лезь! — рявкнул Маркус, загораживая собой Яна.

Девушка была довольно проворной и легко бы перемахнула через стол на одной руке, направляясь в сторону двери, если бы не одно маленькое «но». Стол был шатким, и его тонкие ножки не смогли вынести повторного прыжка через него. Как результат, он скрипнул под весом Сони, и она вместе с испорченной едой рухнула на пол.

Маркус, не ожидавший такого поворота, по инерции потянулся вперёд за девушкой, туда, где она и должна была пролетать. Воспользовавшись моментом, та со всей силы ударила его локтем в подбородок, после чего приземлилась на пол, и осколки тарелок неприятно врезались ей в кожу. Поморщившись, Соня быстро перекатились на живот и выставила руки вперёд, пятясь в сторону коридора.

Пока двое запыхавшихся людей пытались всячески друг друга задеть в весьма ограниченном пространстве, Ян старался не вмешиваться в ход поединка. Было очевидно, что, не имея никакой физической подготовки, он только усложнит задачу Маркуса, которому приходилось, с одной стороны, защищать его, а с другой — обороняться самому и нападать на врага. Поэтому он начал делать то, что у него получалось лучше всего — думать. Быстро оглядевшись по сторонам, он заметил деревянную кукушку с металлической цепочкой. Идея пришла в голову сама собой.

— Зал, загони её в зал! — крикнул Ян откуда-то сзади, стараясь не заходить за мысленно прочерченную черту зоны поражения.

— Зачем в зал? Там же пустота, абсолютно ничего, что могло бы пригодиться в её поимке.

— Дорогуши, я всё ещё здесь. Говорить о людях в третьем лице в их же обществе — признак дурного тона.