Выжить и вернуться. Одиссея советского военнопленного. 1941-1945

Из всех командиров мне запомнился особенно ярко один. Он стоял у самой проволоки, держась за нее руками. Среднего роста, коренастый седеющий мужчина в выгоревшей на солнце гимнастерке. У него, как и у большинства пленных командиров, были сорваны знаки различия. А выдавали его принадлежность к комсоставу лишь красные лампасы на галифе.

Он напоминал мне подбитого орла, погибающего, но полного решимости бороться! С надеждой он обращался ко всем, проходившим мимо, с вопросом о положении дел на фронте. Видно, он попал в плен в первые дни войны, возможно еще на границе. Как обидно было ему слышать упреки от пленных красноармейцев в неподготовленности армии к войне!

Лагерь разделен на две части колючей проволокой. В одной части были собраны командиры Красной армии, а в другой рядовые красноармейцы. Бараки были построены совсем недавно и еще желтели свежим деревом. Уже в густых сумерках колонна серой бесформенной массой втянулась за колючую проволоку лагеря.

Нас загнали прикладами в тесный барак. На ночь всем едва хватило места, чтобы расположиться сидя на корточках. Пленные сидели прямо на полу барака, тесно прижавшись друг к другу. В бараке было темно и душно, тяжело дышать. В разных концах барака слышались споры и ругань из-за места на полу. Пол был выложен красным кирпичом. Параша стояла в тамбуре, и если кто-то поднимался со своего места по нужде, то обратно уже вернуться не мог, так как его место уже было занято.

Вдруг громко и уверенно зазвучал чей-то голос: «Товарищи! Будьте стойкими! Наше отступление временное, скоро мы погоним эту сволочь с нашей земли! Не падайте духом, товарищи!» — закончил он с пафосом. Всеобщая тишина. Каждый обдумывал сказанное. Затем посыпались вопросы: «Где линия фронта?», «Где наша авиация, где наши танки?», «Почему нас погнали на фронт без оружия?». Этот шум услышали немцы и стали стучать в стену барака. Разговор продолжался шепотом, но постепенно затих.

Усталые и измученные люди впадали в тяжелую дрему. Согревала их лишь мысль, что не все потеряли уверенность в нашей скорой победе. Надо крепиться, надо выстоять!

Рядом Голландия (Германия, Меппен, осень 1941 года)

Из концлагеря города Ярослав нас пригнали на станцию, где погрузили в телячьи вагоны. Узкие верхние окна были затянуты колючей проволокой. Широкие раздвижные двери были плотно закрыты и заперты снаружи. Состав идет на запад… Горячие лучи полуденного солнца раскалили железную крышу нашего вагона, стало трудно дышать, мы обливались потом. Я и мой друг Виктор Алешин расширили, чудом уцелевшим ножом, щель между вагонными досками. Мы приникли к ней и жадно глотали кисло-сладкий воздух Германии. Как же он отличался от нашего родного воздуха России! Наш воздух был напоен настоем луговых трав и запахом наших лесов. Им не надышишься! А здесь даже воздух чужой. В узкую щель были видны проносившиеся мимо аккуратные немецкие хутора, поселки, городки.

Иногда на больших станциях поезд останавливался, и нас выводили на платформу. Там под звуки духового оркестра нам раздавали похлебку. И, что удивительно, давали ее нам немки в белых крахмальных фартучках и чепчиках! Но, что удивило нас еще больше, наливали они похлебку в чистые фаянсовые тарелки! Мы, изголодавшиеся за долгую дорогу, моментально опустошали эти тарелки и, чисто вылизав их, отдавали обратно. После недолгой остановки опять нас загоняли в душные вагоны. Поезд, медленно набирая ход, устремлялся на запад, в глубь Германии.

Вот и конец нашего пути, город Меппен, вблизи германо-голландской границы. Нас, русских военнопленных, построили на платформе и строем повели по улицам города. Кругом высокие серые дома, непохожие на наши. Улицы вымощены черным брусчатым камнем. Гулко отдаются наши шаги на узких и пустых улицах старого города. Наша колонна свернула налево, неожиданно оказалась на окраине города. Еще полчаса идем пустырями. Вот вдали показался опутанный колючей проволокой концлагерь. По всем углам стоят сторожевые вышки. На них установлены пулеметы. Пройдя через широкие ворота, так же густо опутанные колючей проволокой, мы попали на административную территорию лагеря. Там располагались казармы охраны лагеря, кухня, административные здания. Дальше проходим через другие ворота в барачную зону. Она разделена дорогой надвое. С одной стороны дороги стоят четыре барака, и с другой четыре. В конце лагеря дорога кончается просторной площадкой-плацем. Весь лагерь в несколько рядов обнесен колючей проволокой. Первый ряд — невысокая ограда, метра полтора высотой. Второй ряд — спиральный вал колючей проволоки. И последний, третий ряд — высокая изгородь из колючей проволоки на деревянных столбах под током высокого напряжения, а по углам ее стоят пулеметные вышки с прожекторами.