Выжить любой ценой

Сквозь кровавую пелену я глянул на настоятеля и понял, что тот набирается сил, едва сам удерживаясь на ногах. Родд тоже терпеливо ждал, когда кулак позволит подойти ему к своей жертве.

— Мэтр, — робко произнес Родд. — Разрешите, я…

— Нет, — хрипло ответил тот, тяжело дыша. — Я сам уничтожу этого щенка!

— Как скажете, — ответил Родд и учтиво отступил, продолжая держать меня в поле своего внимания, чтобы в случае чего можно было молниеносно кинуться в атаку. Было видно, что парень готов погибнуть за своего предводителя.

Так мы и стояли некоторое время, глупо переглядываясь в полной тишине — я на полу, остальные вокруг меня, — пока в комнату не вбежали люди.

Сначала я подумал, что это какие-то помощники Бориса запоздало пришли спасать своего вожака, но, увидев его удивленное выражение лица, понял, что что-то пошло не по его плану.

— Родд, останови чужаков! — крикнул мэтр своему помощнику, а сам двинул на меня.

В руках у Бориса блеснул нож. Видимо решил, что в таком ответственном деле, как убийство, лучше не полагаться на сверхъестественные силы и все сделать самому. Да и времени ждать, когда кулак возмездия вновь нальется силой не было.

Родд побежал к внезапным гостям, но был отшвырнут в сторону. Из груди помощника мэтра забил фонтан крови.

В комнату запоздало вбежали служители Бориса, но и их участь была не завидной. Чужак автоматной очередью одним движением, словно росчерком, положил их в коридоре и двинулся на нас. Гадать кого же он хочет убить — меня или Бориса, — не было времени, поэтому я не стал тянуть удачу за хвост и попытался выбраться из придавившей меня невидимой руки мэтра. Борис тоже сообразил, что разборки со мной могу подождать и приготовился сразиться с чужаком. Драка затевалась знатная. Только участвовать в ней я нисколечко не желал.

— Ты кто такой? — прохрипел Борис, взмахивая руками и поднимая невидимой дланью в воздух кипы бумаг, скинутых в драке — молитвенники, приходские журналы, листы из священных книг.

— Тот, кто пришел убить тебя, — ответил чужак.

Фразочка, конечно, пафосная, но мне она понравилось. Не «убить тебя, Лис» — значит уже хорошо. Ну что ж, ребятки, вы пока тут разбирайтесь между собой, кто чего от другого хочет, а я пойду. Загостился чего-то. Пора и честь знать. В гостях, как говориться, хорошо…

— А ты пойдешь со мной, — тыкнул на меня пальцем чужак.

Я хотел ему возразить, но грянувшая автоматная очередь остерегла от любых слов. Разорванный надвое экспансивными пулями Борис молча упал на пол — у него тоже не нашлось что сказать против такого аргумента. Видимо, следующим на очереди был я.

Интерлюдия II. Черный, как мрак

Все, что должно сбыться — сбудется, а всему, чего не бывать — тому и не бывать. Аминь. Так было, есть и будет всегда. Закон судьбы. Извечное равновесие, которое не перешибить ничем. Гейне это знал. Поэтому и не боялся умереть. Нужно судьбе убить тебя — ничего уже не спасет, а понадобишься для каких-либо дел, ничего не страшно: хоть под пули лезь — пролетят они стороной, хоть с обрыва прыгай — в стог сена непременно упадешь. Ибо рок не даст убить тебя без его ведома и разрешения. Поэтому Гейне ничего не боялся. И поэтому он здесь.

Этот мир давно умер. А другой… а был ли другой? Что вижу — то и существует. А чего нет — того и нет. Вот так. Такова его философия. Этот мир умер. Но даже в мертвом теле зарождается и существует жизнь.

Гейне поднял взгляд вверх. Вдохнул пыльного пахнущего гарью воздуха. Только здесь охотник чувствовал себя настоящим, живым. А там, в оффлайне, он был никем — инвалидом, не способным даже без посторонней помощи передвигаться. Он потерял веру во все и готов был умереть, если бы однажды судьба не прибрала его к себе. Да, — и Гейне в это искренне верил, — он родился для определенной цели, написанной на скрижалях Вселенной. А Красный просто помог сделать шаг в нужном направлении. И теперь он — Гейне, один из лучших охотников ISCARIOT’а. Это ли не судьба? Это ли не подтверждение великого Закона? Все, что должно сбыться — сбудется, а всему, чего не бывать — тому и не бывать.

Клочковатый сумрак поднимался от выжженной земли, растекался по низинам, растворялся в пожухлой листве уродливых деревьев. Еще не светало, но уже отчетливо чувствовалось приближение рассвета. Предутренний туман сочился со стороны заброшенного кладбища, и слоями ложился на опавшую листву и валежник. В одной из низин виднелся фундамент старой химической фабрики. От бетонных мегалитов исходило бледное желтое свечение. Когда-то здесь остатки тех, кто выжил, но превратился в полу разумных существ, проводили свои омерзительные ритуалы и жертвоприношения. Гейне перерезал глотки дикарям. Всем до одного. Не из-за каких-то высоких и благородных побуждений или желания отомстить за невинно убиенных. Просто ему понравилось это место, а видеть посторонних он не желал. Одному было куда как приятнее любоваться здешними красотами.