Выжить на взлете

От Ленинского проспекта до Ломоносовского, где находилось здание факультета вычислительной математики, было рукой подать, потому прошел пешком, разглядывая дома, людей, транспорт на дороге. Настал самый разгар дня, но улицы на пути казались пустынными – без того водоворота движения, которого ожидал от многомиллионного города. Конечно, здесь не центр, а недавняя окраина на юго-западе столицы, но все же, наверное, в другом причина – сказались не лучшие перемены в жизни большинства жителей. Да и на лицах торопливо семенящих прохожих Павел замечал беспокойство и отрешенность, погруженные в свои мысли, они как бы отстранились от других. Те же дети не вели себя беззаботно, как должно было быть в их возрасте, да еще в самом начале каникул.

Москва в начале 90-х

С такими думами и размышлениями не заметил, как дошел до университетского городка, спросил у встретившихся двух парней, с виду студентов, они подсказали, как пройти к нужному корпусу. Впрочем, подойдя к зданию, вспомнил, куда дальше идти, да и ноги, казалось, сами вели по не раз хоженому пути. Направился к своему непосредственному куратору – доценту кафедры математической кибернетики Алексееву, – хотя официально научным руководителем Павла числился завкафедрой профессор Яблонский. Нашел Алексеева в одной из аудиторий – он принимал зачет у студентов, – пришлось прождать почти час, пока освободился. На понятный вопрос куратора:

– Паша, что случилось, почему пропал без предупреждения? – дал несколько уклончивый ответ:

– Валерий Борисович, у меня произошел нервный срыв, попал в больницу Кащенко и пролежал там две недели. Вот справка оттуда – я сейчас здоров, но потерял память, даже вас не узнал, пока мне не подсказали.

Алексеев недоуменно посмотрел на Павла, после взял из его рук справку и, надев очки, внимательно прочитал заключение врача. Покачал головой, призадумался, через минуту высказался:

– Жаль, конечно, Паша, твоя работа в основном получила одобрение Сергея Всеволодовича. Там еще немного доработать по дискретной характеристике и вполне подошла бы на кандидатскую диссертацию. Не знаю теперь, сможешь ли ты продолжить, как сам считаешь?

Юноша пожал плечами и ответил: – Наверное, нет, я ведь ничего не помню! Врач, правда, сказал, что память может вернуться, но когда – неизвестно. Думаю, мне надо взять академический отпуск, как-то понемногу восстановиться.

– Ладно, пойдем к Яблонскому, все равно с ним решать, – взяв с собой злосчастную справку, куратор встал из-за стола и направился к выходу, Павел за ним.

Старый профессор – уже за семьдесят, когда-то, лет двадцать назад, у него учился сам Алексеев, – принял новость гораздо эмоциональнее молодого коллеги. Всплеснул руками, заохал и зачастил:

– Да, как же так, Паша, тебя угораздило! Ведь у меня уже имелись планы, а ты что учудил – вот выпороть, чтобы неповадно было!

Прервался на небольшую паузу, как бы приходя в себя от ошеломившего его факта, уже менее возмущенным тоном продолжил:

– Показал твою работу важным людям и кое-кого она заинтересовала. Принятая тобой гипотеза моделирования и прогнозирования показалась довольно логичной академику Журавлеву – он сам подобной темой занимается. Предложил встретиться с тобой насчет будущей работы у него в физтехе [МФТИ], но я его отшил – ишь чего надумал, переманивает моих учеников! Ничего, у меня получше найдется – с нового учебного года дам тебе ставку ассистента, будет тебе подработка. Хотя с финансированием сейчас туго, но с прошлого года разрешили принимать студентов на платное обучение сверх бюджетного лимита, так что и от них нам кое-что перепадет, пусть и немного.

Завкафедрой увлекся своей речью, казалось, он даже забыл – с какой проблемой заявился к нему аспирант, – пока Алексеев не напомнил тихим покашливанием. Замолчал и чуть погодя спросил Павла:

– Так что сейчас ты предлагаешь – дать тебе отпуск на неизвестное время? И что, нет другого варианта, ведь важное дело встанет?!

Пришлось придумывать компромиссный ответ, чтобы не очень расстраивать старого ученого:

– Сергей Всеволодович, думаю, как-то можно ускорить – возьму свои старые записи и материалы, начну с ними работать, возможно, что-то вспомню. Но сами понимаете, ничего конкретного обещать не могу.

Яблонский заметно оживился и проговорил с явным довольством:

– Вот и хорошо, Павлуша, приходи, когда сможешь – кафедра для тебя всегда открыта. А отпуск не надо оформлять, так и дальше будешь числиться аспирантом – стипендия тебе вовсе не будет лишней!