Выжить в лесу Междумирья

Теперь расскажу еще раз… Настенька, спасибо, что ты мою ножку не забываешь, – пока ты ее лечишь, я не перестану рассказывать.

– Хорошо-то как, – неожиданно сказала Цветочек, – хоть бы зима подольше не начиналась!

Помедлив, леший ответил:

– Да пусть зима, лишь бы вы у меня были. – Маленький дедушка вытер ладонью глаза и опустил голову, потому что предчувствия его никогда не обманывали.

Пэр стоял на большой кочке, скрестив руки на груди и запрокинув назад голову. С глубочайшим презрением он смотрел на закатное солнце, дальние холмы и верхушки деревьев. Тем не менее он заметил Бруса и волка.

– Ефрейтор дореформенной Службы Справедливости и четырехлапое существо с хвостом, есть у вас счета в банке «Моргенфеллер»?

– Пэр, ты охрип, что ли, так? – удивленно спросил Брус. – Слезай с высокой земли!

– Не он говорит! – зарычал волк, шерсть у него встала дыбом.

Глава 8 София

Начало светать, и холод стал нестерпимым, вновь заморосил дождь. Время от времени Роберт, запинаясь и падая, пытался идти как можно быстрей. Сил хватало на несколько минут, потом он брел, опустив тяжелую голову и еле переставляя ноги. Он понимал, что надо идти, пока не станет теплей, а работа на конвейере научила его терпению. Однажды он упал и не смог подняться, глаза закрылись.

В мечтах амурных, в небесах лазурных
Летел поэт и клюв не закрывал —
Он пел рассвету о лобзаньях бурных!
А грустный волк в чащобе завывал.

Роберт пошевелился, из его груди вырвался хриплый стон. Все кости болели, словно он две смены работал на конвейере.

Вновь раздался мелодичный голосок, теперь удивленный:

– Чив-чив!

Роберт открыл глаза и увидел деревце с гроздьями красных ягод, на одной из веток сидела маленькая летающая игрушка… нет, Настя называла их птичками и рассказывала, что они хорошие.

Птичка участливо спросила:

– Ты ранен, друг, или устал?

– Друг… я… устал.

– Спеть тебе песенку «Спи, моя любимая»? К сожалению, других подходящих песенок я не знаю, но Коля под нее с похмелья хорошо спал.

– Спасибо.

Птичка запела… Роберт шел по лесу с дочкой на руках, баюкал и целовал ее. Когда он вновь проснулся, рядом с ним сидела изумительно красивая девушка, ее рука лежала на его плече.

– Добрый человек, тебе надо встать, земля холодная!

– Чив-чив! Вот и Коля с Тимофеем идут!

Повернув голову, Роберт увидел широкоплечего хмурого мужчину и усатое, еще более угрюмое существо на четырех лапках.

Мужчина и усатое существо подошли к Роберту и внимательно посмотрели на него. Птичка прощебетала:

– Я же говорил – друг не пьяный, он устал!

– Ничего, дело поправимое, – сказал мужчина, – лишь бы воспаления легких не было.

Сильные руки неожиданно оказались у Роберта под мышками, посадили его сначала, потом поставили на ноги. У него закружилась голова. Девушка торопливо поднялась и, кажется, хотела взять Роберта за руки, но передумала. Мужчина тоже не поддерживал его. Роберта била дрожь, он пошатывался, однако постепенно голова перестала кружиться. Он благодарно взглянул на девушку, понимая, что ему не дали бы упасть.

Что-то теплое и мягкое легло на плечи и спину Роберта. Он вздрогнул и догадался, что это была странная куртка мужчины – незнакомец отдал ему свою вещь! Роберт был настолько потрясен, что даже не помогал девушке, которая пыталась просунуть его левую руку в рукав куртки.

– Не надо, – посоветовало усатое существо, – он в Колину фуфайку и так залезет.

Девушка кивнула и начала застегивать пуговицы куртки. Роскошные, волшебно пахнущие кудри иногда касались лица Роберта. Красавица вдруг покраснела и теперь избегала смотреть ему в глаза.

Роберт почувствовал у себя на голове фуражку, а на нее тотчас кто-то опустился и пару раз подпрыгнул, устраиваясь поудобней. Методом исключения Роберт пришел к выводу, что это мог быть только его маленький друг.

– Чирок, не наглей, – проворчало усатое существо, – ему бы себя донести.

Друг перелетел на плечо красавицы и, расправив крылья, зачирикал:

– Целую вечность не целовал я эту прекрасную шейку!

– Миленький, если будешь клеваться, я опять щелкну тебя по клювику!

– О, жестокосердная! – с притворной обидой сказала птичка.

Полуживой Роберт неожиданно встрепенулся и горячо запротестовал:

– Друг, ты ошибаешься! Прости, но ты не прав!

– Да? – растерянно спросил поэт.

– Друг прав! – раздался ворчливый бас хмурого мужчины. – В жизни, конечно, всякое бывает, но зачем же так сразу по клюву?

– Вот именно! – поддержал усатый. – Я ни разу Чиру не говорил, что он по клюву получит, только, случалось, показывал ему мою мягкую, пушистую, немного растопыренную лапу. Поэтому Чир хоть вроде бы уже по-всякому меня обзывал, но жестокосердным еще никогда.

Роберт не умел спорить и выглядел обескураженным.

– Успокойся, нам не желают зла. – София улыбнулась. – Но спасибо, что ты за меня заступился!

Николай вышел из-за спины Роберта.