Выжить в лесу Междумирья

– Бедный мой, печальный компьютерщик, заплутавший по жизни!

«Круто берет, – подумал Николай, – но отодвинуться как-то неудобно». Да и не хотелось ему отодвигаться, поэтому он только сказал:

– Не печальный я… и не компьютерщик.

Русалка улыбнулась и стала непохожей на тюремную надзирательницу, ее теплая рука грела Николаю шею. «Я сам, наверное, мертвецки холодный, поэтому русалка мне теплой кажется», – с тоской подумал он.

– Был у нее один компьютерщик, – сказал кот. – Вроде бы денежная профессия, но ведь надо еще и пристроиться. Ну, Цветочек его не торопила, и он потихоньку пристроился к одной дамочке побогаче. Цветочек ведь на заводе работала, как ты, – какой с вас навар? Коля, я на тебя не обижаюсь, я кильку люблю, но слышал от некоторых котов, что заморская жратва невыразимо вкусная. Врут, наверное. Думаю, что мне заморское не понравилось бы, а хотелось все-таки попробовать. Только когда ты хорошо зарабатывал, то в магазинах ничего для шикарной жизни не было, а когда появилось, то… ну да ладно.

Короче, так совпало, что тот мужик на какое-то время нашел неплохое место, и Цветочек утонула – по ее словам, случайно. Мне кажется, не сильно она своей судьбе сопротивлялась. Вот теперь очень ей хочется найти какого-нибудь компьютерщика, хотя она и обычного мужика утопить может. При мне только двоих на дно утянула. Я тебя, Коля, в обиду не дам, но ты и сам с ней ухо востро держи.

Николай потер затылок и не ответил. Что тут ответишь? Влип он по самые уши. Однако было в словах кота и кое-что утешительное: если его можно утопить, то он еще не мертвый. Попал в какое-то странное место, но пока живой.

Русалка тоже потерла ему затылок, пощекотала и, низко опустив свою кудрявую голову, – так, что сноп соломенно-светлых волос упал Николаю на колени, – заглянула в его глаза. Платье у нее было простенькое, скромное, но верхняя пуговица была расстегнута, и у Николая захватило дух.

– Будешь со мной осторожным… теленочек?

– Прикидывается она гулящей, – предупредил кот. – Хочет, чтобы ты ее оттолкнул, оскорбил. Ей потом легче будет, если ты попадешься.

– Хватит уже, я даже по пьянке голову не теряю, – соврал Николай. – Почему тебя Цветочком зовут?

– Чир меня так назвал, ему это слово легче прощебетать. А раньше меня звали Светкой.

Русалка еще раз улыбнулась Николаю и оставила его в покое. Взяв прутик, она пошерудила в золе.

– Ну и где твоя картошка?

– Все, блин, Колину картошку хотят! – фыркнул кот. – Под березой она лежит, лопухом прикрыта. Вообще-то Коля может тебе и солонку дать, однако в этом лесу за твои, хоть и правда красивые, глазки никто тебе соли не даст. Расскажи сначала, по каким тропинкам мы отсюда выбраться сможем, но не так, чтобы к тем, внизу, попасть.

– Я знаю! – засуетился леший.

– Понятно, что ты знаешь, – пробурчал кот, – но ты лучше помолчи.

Старшая русалка, лукаво улыбаясь, вновь смотрела на Николая. Он смущенно отводил глаза и в конце концов опустил голову. От жара разгоревшегося костра пылало лицо. Искоса взглянув на огонь, он немного отодвинулся.

– По ежевичной тропе доберетесь до холма с двумя соснами, – начала рассказывать Цветочек, – потом повернете…

– Направо, – подсказал леший.

– Налево, – возразила русалка.

– Ох, леший! – зашипел кот.

«Она не видит, как ты раскраснелся, темно же, – мысленно успокаивал себя Николай. – Понятно, что красавица, ей по должности положено, иначе трезвого мужика в озеро не заманишь. Глазки чистые, добрые. Наверное, каждый день в зеркальной воде на себя любуется и думает, какие мужики дураки!»

Леший тем временем объяснял:

– Я имею в виду, если стоять к обгоревшей сосне лицом по другую сторону холма, а к солнцу, получается, спиной, если пойдете рано утром. А если хотите выспаться, не спеша идти и за холмом сначала пообедать, то тогда, конечно, надо взять налево от солнца – кто же спорит!

Подумав, русалка неуверенно сказала:

– Нет на холме обгоревшей сосны… или там недавно пожар был?

– Не помню, чтобы на холме когда-нибудь горело, а вот в лесочке рядом с ним есть одна снизу подпаленная сосенка. Ее, правда, не сразу видно, придется маленько поискать. Зато потом не будет никаких сомнений, в какую сторону поворачивать.

– Дедушка, может, ты нас проводишь? – попросил Николай.

– Конечно, прово… – поперхнулся леший от радости и с полминуты энергично кивал.

– А когда выберемся, то мы тебя досыта накормим, развяжем и отпустим.

– Но до этого кормить не будем, – уточнил Тимофей.

– Ах! Ой! – застонал леший. – Опять мои коленочки разболелись. Настенька, плохо ты меня лечишь, я тебе картошку не дам!

– Дедушка, я отдохну и еще раз попробую.

– Нет-нет, все, я уже решил окончательно!

– Настя, солнышко, пойдем ко мне, – позвал Николай.

Русалка вздрогнула, взглянула на старшую подругу и, видимо получив разрешение, подошла к Николаю. Он обнял ее, и она, как будто ожидавшая этого, сразу к нему доверчиво прижалась.

– Брат, ты не забывай, кто они, – предостерег кот. – У Насти в воду заманивать еще лучше получается, чем у Цветочка, а потом они вдвоем набрасываются.

– Дядя Коля, ты водку пьешь? – спросила Настя.