Выживает сильнейший

Она выкрасила волосы в черный цвет и отпустила их до плеч, а падавшая со лба челка скрывала брови. Однако лицо осталось прежним, узким и бледным — в реальной жизни скорее фарфорово-бледным, а не мелово-матовым, как у японских театральных масок. Тот же ободок туши вокруг глаз. Четкие, правильные черты, небольшой прямой нос, неширокие, но чувственные, влажно поблескивавшие губы. На фото она выглядит менее привлекательной.

Простое, бесхитростное лицо — американский стандарт, так знакомый по рекламе, скажем, стирального порошка.

Салли Брэнч называла Зину маленькой, но это оказалось не совсем точным. С ростом от силы в пять футов и при весе явно не больше девяноста фунтов Зина походила на девочку с воинственно торчавшими под розовой синтетической блузкой острыми грудями и тонкими, но округлыми руками.

Бедра плотно обтянуты узкими черными джинсами. Крошечная, в два пальца, талия. Неожиданно длинные ноги, впрочем, вполне пропорциональные для ее миниатюрной фигуры.

Туалет завершали серьги из блестящего черного пластика и красные туфельки на высоком каблуке.

Но даже несмотря на каблуки, эта двадцативосьмилетняя женщина запросто могла сойти за студентку-второкурсницу.

При ходьбе она раскачивала бедрами.

У меня возникло ощущение, что мы оба, я и она, решили принять участие в каком-то маскараде.

Зина выбрала себе костюм-ретро середины пятидесятых. Ностальгия по старым добрым временам, когда мужчины были мужчинами, женщины — женщинами, а ущербные знали свое место?

Она рассчитывала на внимание окружающих. Я уткнулся лицом в книгу о карликах, надеясь рассмотреть Зину, самому оставшись незамеченным.

Не вышло.

— Привет! — Голос был высоким и чистым. — Не могу ли я вам чем-нибудь помочь?

С самым искренним и доброжелательным видом Эндрю Десмонд отрицательно покачал головой и вновь повернулся к стеллажам.

— Успешных поисков! — Зина направилась к кассе, но не успела она подойти, как Кожаный Жилет с сигарой в зубах поднялся и, не произнеся ни слова, вышел из магазина.

— Вонючка! — бросила она в захлопнувшуюся за ним дверь.

Взобравшись на высокий стул, Зина для начала уменьшила громкость, а затем и вовсе сменила Стравинского клавесинной фугой.

— Благодарю, — сказал я.

— Ну что вы. Барабанные перепонки людей читающих нельзя подвергать такому испытанию.

Я вновь углубился в выбранную наугад книгу — на этот раз «Всесокрушающий секс», — стараясь время от времени скользнуть быстрым взглядом по Зине, которая поставила на полку «Влажный бандаж», извлекла из-под прилавка нечто похожее на конторский гроссбух, раскрыла его на коленях и принялась что-то писать.

С творениями Санджера и Гальтона в руке я подошел к кассе.

Столбцы цифр. Значит, это и вправду бухгалтерия. Зина отложила гроссбух в сторону и улыбнулась.

— Платить будете карточкой или наличными?

— Карточкой.

Не успел я достать бумажник, как она выпалила:

— Тридцать два, шестьдесят четыре.

Я искренне удивился. Зина рассмеялась, обнажив ровные белые зубы, только на верхнем левом резце была небольшая щербинка.

— Не верите, что я так быстро сложила?

— Отчего же. Просто не ожидал.

— Быстрый счет — это интеллектуальная гимнастика. Человек либо пользуется своими мозгами, либо теряет способность мыслить. Но если вы все же не верите…

Она принялась тыкать пальцами в кнопки кассового аппарата.

На дисплей выпрыгнули цифры: 32,64.

Зина с удовлетворением провела по губам розовым кончиком языка.

— Оценка — «отлично». — Я протянул ей принадлежащую Эндрю новенькую пластинку «Мастеркард».

— Вы — учитель? — Она посмотрела на карточку.

— Нет. А что такое?

— Учителя любят всем ставить оценки.

— Я делаю это очень редко.

Она сунула книги в бумажный пакет и протянула его мне.

— Не судите, да не судимы будете?

Мне осталось лишь пожать плечами.

— Ну что ж, вот ваша покупка, мистер Э. Десмонд.

Я направился к двери.

— Неужели вам не хочется полистать?

— Что? — Я остановился.

— То, что вы приобрели. Уж больно у вас угрюмый вид. Разве вы покупаете книги не для собственного удовольствия?

Эндрю обаятельно улыбнулся.

— Только прочитав книгу, я смогу понять, доставила она мне удовольствие или нет.

На какое-то мгновение Зина оторопела, затем энергично тряхнула головой.

— Смотрите-ка, он не только скептик, он еще и эмпирик!

— Этому есть альтернатива? — поинтересовался я.

— Альтернатива есть всему. — Зина взмахнула изящной кистью с длинными, покрытыми красным — а каким же еще? — лаком ногтями. — Что ж, мистер Э. Десмонд. Я не собиралась задерживать вас, просто обратила внимание на ваши книжки.

— О, вы их читали? Одобряете мой выбор?

Не торопясь с ответом, Зина перевела взгляд с моего лица на грудь, затем на ботинки и вновь посмотрела мне прямо в глаза.

— Выбор неплох. Гальтон был провозвестником всего этого. Да, я их читала. Меня интересуют подобные вещи.

— То есть евгеника?

— Всестороннее усовершенствование общества.

Я выдавил из себя смущенную улыбку.

— Выходит, у нас есть общие интересы.

— Да ну?

— Думаю, что наше общество здорово нуждается в ремонте.

— Мизантроп.

— Могу быть и им — это зависит от дня недели.

Навалившись грудью на прилавок, Зина склонилась ко мне.