Выживают бессмертные

– Ты по рынку как по бульвару прошел и даже пострелять там умудрился. Двух местных бедолаг, между прочим, завалил случайно. Хочешь сказать, что не спрашивал разрешения у Хана?

– Забудь об этом, – Князев строго и очень выразительно посмотрел на Кравченко.

– И ты тогда забудь, что мы были командой и все у нас было общее. Работаем, как и прежде, вместе, все-таки на одних заказчиков горбатимся, но секреты врозь. Когда захочешь снова в одной лодке плыть, скажи, я соглашусь, я отходчивый. Цена вопроса – секрет твоих договоренностей с Ханом.

– Исключено.

– Ну, тогда, стало быть, мы больше не команда, а просто союзники. Как дальше сложится… только Лесу известно. Гарантирую одно – даже Тунгус не разнюхает то, что смогу узнать я.

– Например?

– Например, о чем говорят наши клиенты.

– Ты чтение мыслей на расстоянии освоил?

– Вроде того, – Степан самодовольно усмехнулся. – Я девчонку Бондареву подсунул. А ее «зарядил» предварительно. Жучок хороший, надежный, мощный. Выйдем из зоны Шторма, сразу связь наладится. Куда бы ни ушли к тому времени клиенты.

– Даже так? – Князев заинтересованно взглянул на Кравченко и протянул руку: – Хорошо, ты пойдешь со мной. Я принимаю твой вариант, но с поправкой. Секреты оставим при себе, но важной для дела информацией мы все-таки будем делиться. Выкладывай, союзник, что там у тебя за осколки забытых технологий?

Степан отпрянул и как бы невзначай направил на резидента автомат. Точно так же поступили четверо его бойцов и Пахом. Котов с Тунгусом заняли сторону Князева. В тесном замкнутом пространстве бетонного убежища все это выглядело как противостояние запертых в банке крыс. Когда на ум пришло такое сравнение, Кравченко невольно поморщился. И это вдруг подействовало на Князева. Он будто бы прочитал мысли Степана.

Резидент опустил руку и кивнул:

– Будь по-твоему. За Савенко пойдут Котов и…

– Я пойду один, – перебил Егор. – Как обычно. Так надежнее.

Он покосился на бойцов Кравченко. Они так и не отвели стволы в сторону.

Егор демонстративно повернулся к ним спиной и приоткрыл ставню. Снаружи вовсю бушевал Шторм. Пойти куда бы то ни было, по следам Бондарева или Савенко, пока не светило никому.

Котов прикрыл ставню, но неплотно. Он вдруг замер, прильнув к оставшейся щели.

– Увидел чего? – спросил Кравченко.

Егор молча сдвинулся вправо, уступая ему место наблюдателя.

Кравченко какое-то время понапрасну вглядывался в мешанину из пыли, мелких электрических разрядов и поднятого ветром мусора, но затем в разрыве все-таки увидел заинтриговавшую Котова деталь пейзажа. А точнее – группу персонажей, стоящих на плотине, в сотне метров от края зоны Шторма.

Даже издалека было понятно, кто эти люди, но Кравченко для верности поднес к глазам оптику. Сомнений не осталось. В окружении телохранителей в масках и прорезиненных комбинезонах на плотине стоял Хан собственной персоной. Стоял, словно и не замечая близкий Штормовой фронт, повернувшись лицом в сторону правого берега Днепра. Казалось, что Хан задумчиво смотрит вслед ушедшему по плотине Бондареву и его группе.

Что было интересного, с точки зрения Хана, в скромном армейском майоре? Этого, пожалуй, не знал даже сам майор Бондарев. При всей его особой вовлеченности в сверхсекретные интриги, как старого, так и нового мира.

Или Хан смотрел вслед кому-то другому? Кому? Бродяге? Юному ловчему и его подружке? Или кому-то еще?

Да, пожалуй, мог быть кто-то еще. Ведь ситуация складывалась нестандартная. Сам великий Хан пришел проводить этого «кого-то», рискуя попасть под Шторм.

Кравченко попытался присмотреться к правобережью, но не увидел ничего, кроме предштормовых клубов пыли, мечущихся в отсветах молний рваных теней, да серой мглы, поглотившей все подворотни. Если в этом хаосе и прятался кто-то важный, видел его только Хан.

Кравченко плотно прикрыл створки и обернулся к своим бойцам. Они вопросительно уставились на командира, но никакого приказа не дождались. Кравченко только кивнул и уселся под окном. Второй этап операции был завершен, а третий мог начаться лишь после Шторма. Что тут было добавить? Вот именно, нечего. Оставалось только ждать.