Выживальщик

Тот печально покачал головой.

— Ладно… — Артём протянул руку, — бывай, Саня.

— В смысле «бывай»? Вы что, уходите? А как же объявление?

— Ты про то, что на двери?

— Ну да. А еще мужики говорили, что будут набирать в народную дружину. Там и паек, и льготы…

— Саша, ты в армии служил?

— Конечно! — сосед даже попытался горделиво выпятить грудь. — Младший сержант, инженерные войска. Артём, такие мужики, как мы, нужны этому району!

О как заговорил!

— Ты пойми, если не мы, это быдло скатится в бардак и поубивает друг друга!

— Не, Сань. К тому же я не служил. Так что мне при этой власти ничего не светит.

Попрощался и пошел к себе. В квартире осмотрелся. Вот здесь он прожил четыре года, и два — вместе со Светкой. Увидит ли еще раз ставшие родными стены? Впрочем, это лирика, главное — не забыть чего-нибудь.

Взгляд наткнулся на валяющиеся банки со спортпитом. Вот ведь болван! Это же концентрированная еда: только белки, углеводы и витамины. Жаль, полупустые банки пристроить уже некуда. Пересыпал содержимое по фасовочным пакетам, запихнул в один из боковых карманов и так раздутого рюкзака.

Последний взгляд — вроде всё. Помог надеть рюкзак Светке, подогнал лямки, расправил складочки. Осмотрел.

— Ах ты ж мой маленький походник! — поправил кепку, убрал выбивающийся локон.

Прицепил ружейный чехол на рюкзак под правую руку, взвалил на плечи — как же тяжело! Обычно он так не навьючивался. Попробовал попрыгать. Ух! Пока лучше так не делать!

— Пошли?

Светка сосредоточенно кивнула. Распахнул дверь…

— Куда это ты собрался? — на площадке, выпятив вперед брюхо и уперев руки в бока, покачиваясь стоял сосед.

— Не дури, дай пройти.

— Вы никуда не пойдете! Сейчас каждый здоровый мужчина на счету и должен помогать родному району!

— Я думаю, без меня вы здесь справитесь. Вам же лучше, на пару едоков будет меньше.

— Ты поступаешь как предатель! — наверно, только пересохший рот помешал ему сплюнуть. — Хорошо. Иди. Только… Снарягу оставляй! Это собственность общины!

«Сайга» молча прыгнула в руки. Треск разлепляемой липучки на чехле прозвучал как выстрел.

— Дай пройти!

В подъезде уже темно, на этом фоне побледневшее как бумажный лист лицо соседа отлично выделилось. Даже ножки дрогнули и подогнулись. Интересно, штаны не обмочил? Жаль не видно.

Стволом ружья махнул в сторону — вали дескать к себе. Тот спиной-спиной спрятался за своей дверью. Молча прошли мимо. Пропустил Светку вперед, мало ли что. Но из подъезда вышел первым.

На улице за это время ощутимо стемнело, район неотвратимо погружался во тьму. Дома мрачными коробками тонули в потемневшем небе. Кое-где за мутью эрзац-остекления пробивался дрожащий свет. Свечи или светильники. Хотя вон там явно фонарик. И вон окно освещено ярче других. Не боятся! Сейчас на свет могут слететься не только насекомые.

— Держись за меня, иди след в след и не шуми.

Поднимая ноги повыше, чтоб не споткнуться, направился к проспекту. Когда вышли из-за дома, Светка невольно вздрогнула. Но молодец — никакого крика, вздоха, хотя было отчего: небо над остальным городом багровело отсветами продолжающегося пожара. В голове крутились штампы про филиал ада.

Путь намечен заранее, он и раньше так ходил: через проспект, задворками «Звездного», за ним шла окружная дорога, опоясывающая район. Неширокая, по ряду в обе стороны. А за дорогой — пара сотен метров через хаос гаражей-самостроев. Раньше, да еще днем, проход сквозь них не представлял проблем. А сейчас там можно запросто нарваться. Для многих жителей гаражи не только дом автомобиля. Артём свою держал под окнами и отлично обходился без гаража. Гараж — это «мужской клуб», где рукастые и не только мужички проводили время. Еще это хранилище всего на свете. И в такое неспокойное время иные хомяки могут предпочесть обосноваться поближе к своим запасам. А иные — как раз до этих запасов добраться.

Но в обход — это тащиться с ценной поклажей через полрайона. Поживиться не откажутся как простые граждане, так и представители новонареченной власти, за кем бы она сейчас ни была. Реквизируют, руководствуясь «общим благом». Так что придется рискнуть.

Идти старались не отсвечивая в буквальном смысле: хоть налобники и занимают свои места согласно названию, но выключены до поры. В руке — тактический фонарик на две тысячи люменов. В темноте это фактически нелетальное оружие. В турборежиме короткая вспышка в глаза, и ожог сетчатки обеспечен. Впрочем, даже если не попадешь лучом в лицо противнику, все равно все, кто не прикрыл веки, минут на двадцать будут слепыми котятами. А двадцать минут — это очень много для того, кто умеет ценить время.