Выжившая из Ходо

– Ничего подобного, – открестился Ильрем. – Он врет. Ребята подтвердят.

После этого он развернулся к троице наших однокурсников и спросил:

– Верно?

Юноши интенсивно закивали. Я наконец смогла повиснуть на здоровой руке брата и, заглядывая ему в глаза, прошептать:

– Успокойся, пожалуйста, Шон.

Ястер положил руку ему на другое плечо и забормотал:

– Это учитель, Ильрем – герцог, ты ничего не можешь сделать, ты пугаешь Шияссу…

Кажется, только последнее и остановило юношу. Шон молча привлек меня к себе здоровой рукой. Я положила голову ему на плечо и прошептала:

– Не надо, Шон.

Рука за моей спиной дрогнула, и он процедил, глядя в глаза Ильрему:

– Ты. Ударил. Мою. Сестру.

– Девчонка напала на меня первой, – продолжал гнуть свою линию парень.

Вальш повернулся к нашей четверке и заявил:

– Нападение леди Гемхен я видел собственными глазами. Вы четверо в понедельник предстанете перед ректором. И не сомневайтесь, господа, я прослежу, чтобы вы получили соответствующее наказание. А теперь отправляйтесь в общежитие.

Винсент развернулся к нам и тихо сказал:

– Идем.

Залечить следы от артефакта шестого ранга никто из нас не мог, так что пришлось идти к лекарям. Шону наложили повязку и несколько заклинаний. Я продолжала цепляться за его здоровую руку. Первый раз меня не прогнали, а пустили в его комнату.

Брат упал на постель, и я села рядом. Ястер занял стул, а Винсент подошел к окну и устремил взгляд во двор. Какое-то время все мрачно молчали.

– Он сделал это специально, – наконец, выговорил Шон. – Вывел меня из себя. Вальш оказался там неспроста. Чего они хотят?

Я серьезно ответила:

– Отчислить нас.

Винсент задумчиво произнес:

– Ну за драку с Ильремом отчисление ему не грозит.

– А за драку и проблемы с учебой?

Ястер ущипнул себя за подбородок.

– Но чем им помешал ваш род? Неужели Ильрем или Вальш ненавидят эльфийских бастардов?

– Браслеты они любят, – буркнула я. – Серебристые, с сапфирами. И мертвых остроухих девушек.

Шон повернулся ко мне и сказал:

– Я обязательно разберусь с Фирремами.

– Шиясса права, – спокойно заговорил Винсент. – Похоже, всем нужен браслет и не нужны живые вы. Нужно понять, куда леди Гемхен могла его спрятать. Нужна какая-то зацепка.

Шон раздраженно отмахнулся:

– Я уже говорил, что не помню ничего. Я был уверен, что мать отдала его Фиррему.

Поколебавшись, я осторожно предположила:

– Возможно, о нем что-то знает та эльфийка, которую мы спасли в предместьях. Люйлен Ли-Ин.

– Нет уж, – отрезал Шон. – Помощи у эльфов я просить не буду. Иди к себе, Шиясса. У меня все хорошо. Ястер и Винсент присмотрят за мной.

Возражать я не стала. Ушла.

В комнате я долго разглядывала медальон в виде медного розового лепестка и окарину, а затем потянулась за учебником, чтобы найти заклинание, отсекающее звуки. Надеюсь, с моим третьим рангом можно осилить хоть что-то. Радовать соседей по этажу своими музыкальными упражнениями совсем не хотелось.

Вечером я наконец-то решила испробовать катану духа. Завернула ее в кусок ткани и потихоньку спустилась на первый этаж. Стоило мне коснуться двери, ведущей во двор, как за спиной раздался голос юного Ильрема:

– Леди Гемхен? Могу я задать вам пару вопросов?

Я медленно оглянулась и посмотрела в лицо юноши. Что ему нужно на этот раз?

Я тихо ответила:

– Слушаю вас…

Ильрем улыбнулся и начал приближаться. Я отступила в сторону, повинуясь инстинкту. Он взялся за ручку и распахнул дверь на улицу.

– Прогуляемся? – спросил юноша. – Кажется, вы решили подышать свежим воздухом?

Я смерила его подозрительным взглядом, затем демонстративно отбросила в сторону тряпку и достала катану духа. Брови юного герцога взметнулись вверх. Я спокойно засунула оружие себе за пояс и мило улыбнулась:

– Только недолго. У меня есть и другие дела.

Его протянутую руку я проигнорировала. Вышла во двор и поежилась. Сентябрь близился к концу, и с каждым днем становилось все холоднее. Ильрем сотворил светлячок и пошел по двору рядом со мной.

– Отличная погода, – непринужденно начал он. – Сентябрь в этом году поразительно теплый…

Теплый? В Рибене теплее… Я поежилась и решительно пресекла его попытки завязать светский разговор:

– После того, что вы устроили сегодня на тренировочной площадке, довольно странно говорить о погоде. Вам так не кажется?

Ильрем усмехнулся и ответил:

– Возможно, я немного погорячился. И мог бы замолвить словечко за вашего брата перед ректором.

– И что вы хотите получить взамен? – тут же сориентировалась я.

Кажется, Ильрем от меня такой прозорливости не ожидал. Наверное, стоило и с ним продолжать косить под дурочку. Но почему-то инстинкт вопил об опасности. Больше всего мне сейчас хотелось оказаться подальше от своего спутника. И дать ему понять, что меня не стоит задевать.

Юный герцог, не моргнув глазом, сказал:

– Линьинский браслет вашей матери.

Я усмехнулась:

– Вы считаете это равноценным обменом?

– Разумеется. Вам он без надобности. А моему роду пригодится.

А вот это уже интересно. Почему это полуэльфам Гемхенам браслет без надобности, а роду Ильрем пригодится? Я лихорадочно соображала, как узнать побольше подробностей о неизвестном браслете.