Выживший Хью Гласс. Настоящая история

Нелюдимый и мрачный Гласс был плохим рассказчиком. Журналист, заинтересовавшийся той историей, выслушал рассказ Гласса и попросил разрешения посмотреть на настоящую шкуру медведя. Хью пожал плечами и разрешил. Пусть и изрядно потрепанная, шкура медведя все равно произвела на журналиста сильное впечатление. Куда более сильное, нежели сам Гласс. Попытки расспросить Гласса о произошедшем окончательно провалились, поэтому автор «Бюллетеня Миссури» вскоре отправил весьма своеобразную статью о пожелавшем остаться безвестным траппере из числа сотни Эшли, который голыми руками победил медведя. Это было первое упоминание истории Гласса в прессе. Впрочем, статься вышла лишь через несколько месяцев после описываемых событий.

В дни пребывания Гласса в форте Кайова туда приехал еще один член сотни Эшли – Томас Фицпатрик. Он был из отряда Джедедайи Смита, поэтому ничего не знал о схватке с медведем. За несколько месяцев на Диком Западе он постарел лет на десять. Его лицо приобрело нехарактерную жесткость, кожа загрубела и потрескалась. Только горящие азартом глаза выдавали в того молодого человека, который слушал речь Эшли в Сент-Луисе. Фицпатрик держал путь в Сент-Луис, а затем собирался отправиться в Маккинон.

– Эшли все-таки собирается провести то рандеву? – усмехнулся Гласс, смутно припоминая рассказы Эшли о том, что тот собирается устраивать ежегодные съезды маунтинменов.

– Да, собирается, – пожал плечами Фицпатрик, – учитывая то, что там запрещена будет продажа алкоголя, а индейцам и вовсе собираются запретить там находиться, я вообще не очень понимаю смысла такого сбора.

Тот разговор вскоре перешел к реке Норт-Платт. Траппер собирался добраться до Маккинона по этой не изученной белыми людьми реке. До сих пор это не удавалось никому.

Жозеф Бразо пообещал предоставить Глассу снаряжение в счет долга Эшли, но день за днем говорил о том, что пока не время, нужно подождать еще. В форте Глассу делать было совершенно нечего. Можно было, конечно, начать искать здесь бобровые плотины, чтобы продать Жозефу шкурки и не одалживаться, но на это у траппера не было сейчас сил. Сломанные ребра напоминали о себе при каждом шаге, он продолжал прихрамывать, а пара следов от когтей на груди все еще гноились. Он шел на поправку, но не так быстро, как хотелось бы.

«Еще не сдох?» – с интересом спрашивали члены отряда Генри.

«Нет еще», – все разочарованней звучал голос Джейми.

Эти образы преследовали Гласса каждую ночь. Он уже тысячи раз рисовал себе самые разные сценарии встречи с членами отряда. Миллион раз он застрелил Бриджера и Фицджеральда и не меньшее количество раз избивал Эндрю Генри. Их поведение вполне можно было объяснить и оправдать. Особенно решение Генри оставить его с двумя трапперами. Как еще он мог поступить в той ситуации? Как могли повести себя Джейми и Джон? Как угодно, но только не хоронить еще живого человека. Бриджеру не перед кем было играть в благородство. Они с Фицджеральдом сочли, что никто никогда не узнает об этом. Какой смысл в подвиге, о котором никто не узнает? Лучше уж трусливо спасти свою шкуру от объявивших войну арикара. О трусости тоже никто не узнает, а в живых они останутся. Гласс всегда знал о главном правиле траппера: каждый сам за себя. Он сам не раз о нем напоминал остальным, но одно дело спасать свою шкуру, а другое – заживо хоронить и красть все, что способно было бы спасти Глассу жизнь.

Эти мысли сводили с ума и буквально гнали в путь. Он должен был добраться до Йеллоустона и посмотреть в глаза Бриджера. Сказать всем, что он жив. Доказать.

Наконец Жозеф Бразо сам нашел Гласса, который сидел за грязным столом салуна и мрачно разглядывал темно-коричневую жидкость в стакане.

– Я нашел вам компанию, – радостно объявил он.

– Я ее не искал, – ответил Гласс.

– В одиночку вы не дойдете до Йеллоустона. Туда собирается делегация из пяти человек. Плюс поедет один переводчик: старый Туссен Шарбонно, он еще с Льюисом и Кларком ходил. Им требуется хороший охотник, а вы доказали свою квалификацию, – усмехнулся Бразо, указав на шрамы от когтей гризли. – В любом случае выбора у вас все равно нет, – слишком добродушно подытожил он.

Они выдвинулись в путь спустя несколько дней, после того как Бразо оповестил Гласса о том, что он «прошел собеседование». Гласса волновало лишь снаряжение, а Бразо выделил его предостаточно. Делегация отправлялась с дипломатической миссией. Они хотели наладить торговлю с индейцами близлежащих районов, а для Бразо это было важнее, чем для кого бы то ни было. Зимние вещи, оружие, провизия, большая пирога – все было к их услугам. Общество тяготило Гласса, но в чем-то Бразо был действительно прав. Что бы там ни было, в одиночку этот путь займет слишком много времени.