Выживший Хью Гласс. Настоящая история

– Нелюдимый он какой-то был, всегда в одиночку норовил охотиться, – говорил Мозес Харрис.

– Сам знал, на что подписывался, – пожимал плечами Джон Фицджеральд.

– Может, оно и к лучшему. В его-то возрасте бродить по дорогам Дикого Запада… Смешно. Неудачник по жизни. Хотя бы смерть получил достойную. Все-таки медведя убил, – говорил кто-то из братьев Саблетт.

– Строго говоря, медведя завалили мы с Джейми, – уточнял Фицджеральд, вспоминая несколько пуль, выпущенных в гризли, а затем и в медвежат неподалеку.

– Тащили его черт-те сколько, он того не заслуживал. Надо было застрелить его сразу же, да и все, – говорил кто-то еще.

Каждый раз, когда разговор заходил о Глассе, отряд Генри приходил во все большее негодование. Старый траппер вспоминался все более неприятным и нелюдимым человеком. Джейми искренне сочувствовали, когда вспоминали, что тот учился у Гласса охотиться. Постепенно все приходили к выводу, что и охотник Гласс так себе, ведь не нажил же себе состояния на трапперстве…

«У Хью была страсть к путешествиям в одиночку. Он никогда не был расположен к своим товарищам. Мог уходить на многие мили от отряда и спать где-то в одиночестве. Он часто уходил на неделю или на две» (Воспоминания траппера из отряда Генри, пожелавшего остаться неизвестным. Дневники Джорджа Юнта).

«Гласс не любил подчиняться приказам и всегда упорно продолжал свой путь в одиночку. Тогда сказали: посмотрите на этого парня, Гласс должен был научить вас подчиняться приказам и так глупо не подвергать свою жизнь опасности. Он исчез в зарослях дикого кустарника, и вскоре послышался дикий крик. Он продолжался полчаса, не меньше. Двое охотников поспешили к нему на помощь и обнаружили огромную медведицу гризли с двумя медвежатами. Охотники добили гризли и ее детей. Трапперы подготовили удобные носилки из шкуры медведя и продолжили путь. Изо дня в день они служили его нуждам. Так продолжалось шесть (зачеркнуто) восемь (зачеркнуто) много дней подряд» (Джеймс Климан).

Постепенно все приходили к выводу, что это Гласс виноват в невезении отряда. Дух его мстит им за то, что его не похоронили. А ведь он никогда и никому ничего не прощал и не забывал. От всех этих разговоров Джейми становилось не по себе. Вскоре к ним должен был присоединиться отряд Джедедайи Смита, и Джейми буквально считал дни до того благословенного момента, когда можно будет примкнуть к Смиту.

Поскольку здесь повсюду были селения черноногих, в свое время вынудивших Генри покинуть форт, на ночь здесь выставляли дозорных. Черноногие, прозванные так за цвет обуви, которую они носили, то и дело пытались устроить осаду форта. Поначалу они попытались заманить трапперов в ловушку, предложив продать трапперам несколько лошадей. Эндрю Генри слишком хорошо помнил о том, как ненавидят белых эти индейцы, чтобы попасться на эту удочку. Тогда черноногие попросту напали на форт. Атаку удалось быстро отразить, но охрану с тех пор решили выставлять усиленную. Однажды это сыграло с ними злую шутку. Мозес Харрис увидел вдалеке фигуру, одетую в какие-то лохмотья, сильно напоминающие одежду индейцев. Не успев как следует разглядеть, кто это, он выстрелил. Пуля попала точно в цель. Человек упал, но, вопреки ожиданиям, за ним не показалось других индейцев. Заподозрив неладное, дозорные вышли посмотреть, кто это. Это оказался один из членов отряда. Убитый траппер сейчас казался не старше Джейми Бриджера. Один из дозорных подозвал на подмогу Эндрю Генри.

– Похороните его, – устало приказал Генри. Сказать больше было нечего. Ничьей вины здесь не было. Просто неосторожность и глупость. Слишком опасное для здешних мест сочетание. Впрямую осуждать и без того ошеломленного Харриса никто не решился, но и дел иметь с ним больше никто не хотел. Мало ли. Застрелит еще ненароком.

Форт Генри им пришлось покинуть по собственной глупости. Трапперы в тот вечер напились до поросячьего визга и стали громить все на своем пути, под конец кто-то из охотников решил выстрелить из пушки. Стены форта рухнули, начался пожар.

Джон Фицджеральд и Мозес Харрис в той попойке не участвовали.