Выживут сильнейшие (СИ)

— Я не хочу больше пить эту гадость! Она горькая! — выкрикнула девочка одиннадцати лет, отворачиваясь от протянутого стакана. Ещё и язык высунула, показывая, насколько это мерзотная штука.

Нежная и прекрасная, словно ангел, мама улыбнулась:

— Мы будем пить вместе. Ты и я. Пока не выработается иммунитет.

Она наполнила второй стакан для себя.

— Ма, это уже третий вид яда за месяц! Я скоро плеваться смогу зелёной гадостью изо рта! И жить в вулкане! — девочка даже отбежала от матери, крутанулась на носках, подпрыгнула и повисла на двери.

— Лери, что за поведение?! Ты же воспитанная дама!

Девочка передразнила мать, гримасничая ещё больше.

— Можно, я лучше пострелять пойду?

— Сразу после яда. Это новый вид отравляющий фуксии. Говорят, она отравляет в три раза быстрее яда кобры. А его последствия совсем незаметны.

— Ма, ты б лучше вышиванием занялась.

— Пей, или я лишу тебя ежедневкой охоты на белок в центральном парке!

— За тебя, ма! — зло выкрикнула девушка, хватая стакан и выпивая залпом.

Селестиния вздохнула, покачала головой. Вот уж непокорная дочь!

— Можешь взять мою беретту, дорогая, и пострелять на заднем дворе, — она пригубила свою порцию отравы, обдумывая что бы сделать в первую очередь: посетить шляпный салон мадам Трианити или пойти выбрать подарки к дню Богини Бестий. В этом году обещали замечательный праздник с фейерверком и угощениями.

Но крик дочери заставил Селестинию подскочить и броситься к ней на помощь. И только увидев Лери на полу, женщина поняла, что перепутала стаканы.

С тех пор Валериана не могла ходить. А её мать, после годовой депрессии и нескольких сотен попыток исправить ситуацию, покончила с собой. Отравила себя тем же ядом, что лишил Валериану ног.

Надо ли говорить, что в гибели жены Старший Де Лот винил дочь?

Сам того не осознавая, Гильермо отдалился от дочери, стал резок и в то же время удивительно восприимчив к словам и влиянию Валерианы. У старшей дочери были синие глаза матери и та же прекрасная улыбка. Кожа намного бледнее, а характер жестче. Но в сумраке комнаты женщин легко можно было перепутать.

Отец последний раз вздохнул и обнял дочь.

Когда он ушел, Валериана заперла дверь на ключ и набрала телефонный номер.

— Я соскучилась.

Ей ответили тихо и недовольно.

— Да, знаю, что только для чрезвычайных ситуаций. Но я соскучилась.

Мягкий мужской голос заговорил быстрее и громче:

— Валериана, я всегда рад тебя слышать, но это линия лишь для Дона.

Девушка прикусила губу, намотала провод на указательный палец:

— Найди место, где тебя никто не увидит… Да, с телефоном… — свободная рука подтянула юбку и коснулась кружевных оборок нижнего белья. Девушка прикрыла глаза и слегка улыбнулась. Её безумно возбуждал голос Де Энцо. Это томление уже перенеслось из груди к пульсирующей точке между её ног. Телефонная трубка была очень приятной на ощупь: гладкая и блестящая, новенькая, с запахом краски и лака. Валериана рвано выдохнула: — Расскажи мне, во что ты одет…

Возражения посыпались градом.

— Это приказ.

Треск и шорохи делали баритон Де Энца ещё мужественнее. Валериана ярко представляла всё, что говорил её любовник:

— Рубашка, штаны, туфли.

— Опять без жилета?

— Ненавижу безрукавки, — фыркнул Дэ Энц.

Вал чуть усмехнулась:

— Потрогай себя.

— Зачем? — недомение выпорхнуло из трубки, заставив Вал улыбнутся.

— Ты не возбужден?

— Нет. Я на работе. В соседней комнате ждут ребята. Мы идём за товаром через десять минут, — Де Энцо старался всегда говорить по делу. На первом месте у него стоял Дон Де Лот. И уже потом все остальные.

Валериана долго избегала помощника отца. Ей все время казалось, что она путает жалость с любовью. И Хит смотрит на неё так нежно только из сострадания. Но недавно…

— Как я вовремя позвонила. Сними штаны.

— Прекрати. Они услышат тебя, — раздражённо прошипел Хит.

— И потрогай себя, как я люблю тебя трогать.

— Зачем?

— Это приказ.

Недавно они перешли границы дозволенного.

— Что ты делаешь, Вал? — судорожный вздох.

— Тише, иначе они услышат тебя. Сдави крепче. Чувствуешь меня?

— … Да, моя королева.

— Прекрати меня так называть!

— Я выполнил твой приказ. И требую новый.

Валериана откинулась в кресле. Зажала трубку между ухом и шеей, приспустила панталончики в виде небольших шортиков и сдавила точку между нежных лепестков кожи, потом растёрла круговыми движениями, провела сверху вниз, как это любил делать Хит. Да. Это то, что ей надо.

Она должна забыть о разговоре с отцом. И это единственный способ:

— Трахни меня.

— Приеду через полчаса, — по-деловому сообщил Хит. — Дела закончить надо.

— Нет. Сейчас.

— Это как? — растерялся мужчина. — Фамильяра послать?

— Скажи, что достаёшь свой член и вставляешь в меня.

— Вал, а как…

— Скажи мне это, — прорычала девушка в трубку.