Выживут только волшебники

Кир не хотел понимать. И умирать тоже не хотел.

– О том, что ты здесь, знали только в Совете восемнадцати. Далеко не все. Но мой мрачный братец как-то это выяснил. Да еще и объявил о тебе толпе фанатиков, которые ненавидят техни… жителей Сарегона.

Сардара поколебалась и достала из сумки стеклянный шар. Протянула его Киру, взмахнула веткой – и в середине шара возникло вполне отчетливое изображение. Зала, люди в черных балахонах, высокое каменное кресло.

– Такие вещи обязательно записываются. Для суда. Впрочем, тут суда не будет, – сказала Сардара.

Кир бросил на нее удивленный взгляд, но она только кивнула на шар.

Он всмотрелся в голубоватое сияние. Вид сверху. Разлетаются двери – и в залу входит Сардара – суровая, гневная. Воплощение справедливости и неотвратимости наказания. Звука нет, так что ее слова он может разве что вспомнить.

Заклинатель отвечает надменно, смотрит свысока.

Но вот он меняется в лице – Сардара сказала о ладьях Совета, окруживших замок.

Падают шторы, открывая огромные окна…

Кир бросил недоуменный взгляд на ректора: зачем ему всё это смотреть, он ведь был там! Но Сардара только кивнула на шар: ответы там.

Заклинатель уже не смотрит на Сардару. Он избавляется от не оправдавшего надежд наследника, чтобы освободить дорогу тому, кто не предаст Дело. Нерешительность. Взмах рукой. Кир отталкивает Роальда и падает, схватившись за сердце.

В ту же самую секунду Сардара выбрасывает вперед руку с веткой – и окна взрываются миллионом разноцветных осколков. Начинается полная неразбериха. Люди в балахонах мечутся по зале, а из ладей, припаркованных у окон, высыпаются фигурки в серых одеждах – искатели.

Но Кир смотрит не на них.

Заклинатель достает из кармана миниатюрный флакон, торопливо глотает его содержимое и как подкошенный падает на пол…

Сардара забрала шар из его рук.

– Как вы вообще узнали, что мы там? Как нас нашли? Почему решили, что нас нужно спасать?

– За это скажи спасибо Раде. Она, в отличие от вас, поступила разумно и попросила помощи, когда ты не вернулся. К тому же… Я совсем забыла тебе сказать. Ветки всех преподавателей и студентов, которые работают с запрещенными заклинаниями, отслеживаются. Таково правило, – Сардара улыбалась. – Я увидела, что ты попытался воспользоваться одним из них, и поняла, что вы с моим племянником опять ввязались в неприятности. Пришлось поднимать по тревоге искателей.

Кир вздохнул. Наверное, нескоро он начнет разбираться во всех тонкостях этой волшебной канители. Сардара продолжала:

– Мы, к сожалению, взяли не всех. Эдору удалось бежать. Да и тех, кого взяли, пришлось отпустить. Носить черные балахоны, жить в замке и работать на заклинателя тьмы не запрещено. А больше им предъявить было нечего.

Дальше можно было не рассказывать…

И теперь Эдор соберет свое войско. И будет готовиться к войне. И как только узнает, что Кир жив, не остановится ни перед чем, чтобы исправить это досадное недоразумение.

– А Роальд? – спросил Кир. – Ему тоже придется…

– За кого тебе меньше всего нужно беспокоиться, так это за Роальда.

– Почему? Они ведь и его попытаются убить.

Сардара усмехнулась:

– Заклинатель теней умер. Да здравствует заклинатель теней! Он теперь не та фигура, с которой кто-то в здравом уме стал бы ссориться.

Кажется, самое время раз и навсегда отвести подозрения от Антира.

– Так это старый заклинатель ходил в Сарегон за обсидианом? Из-за него погибла та женщина?

– Похоже, что так, – отозвалась Сардара. – Увы, у него теперь не спросишь. Кто-то ведь помогал ему и на той стороне… Кто? Он нашел отличный способ оставить все знания при себе. Роальд говорил о каком-то артефакте, открывающем «окно»… Но где этот артефакт, знал только этот старый негодяй.

– А ювелир? Из лавки «У Зорда»?..

– Нашелся… Неподалеку от твоего беркерка. Почитай через стенку друг от друга томились. Ему рамочку отдали, чтобы он ее переделал, а он по ошибке продал. А мой братец не особенно прощал ошибки. Даже себе.

Махагрон, до этого молчавший, вступил в разговор:

– Жаль, что артефакт утерян. Он мог бы на многое пролить свет.