Выживут только волшебники

– Может, стоило хоть раз признать мои заслуги?

Заклинатель скривил губы:

– Избавь меня от своих детских обид. Не до них. Я умираю.

Роальд улыбнулся.

– Еще одна выдумка, чтобы управлять мною? Я не Эдор, мне сильная рука ни к чему…

– Молчи! Переходы через это сияющее окно в мир наших врагов… Плата за них – жизнь. Двадцать лет я ходил туда-сюда, носил камни. И сила уходила из меня… Я узнал об этом слишком поздно, – старик прерывисто вздохнул. – Я не мог поверить. И я проверил. Я раз за разом отправлял туда наших братьев. И ни один из них не прожил долго. Обычному человеку достаточно дюжину раз переступить сияющую грань – и он обречен. Я не обычный человек, а потому прожил долго, но это сияние убило и меня.

Роальд молчал, потрясенный.

– Камень, открывающий окно, лежит в заветном месте. Я расскажу тебе, что с ним делать и как связаться с теми, кто на той стороне. Ты сможешь получить столько денег и могущества, сколько захочешь. Только никогда, слышишь, никогда ты не ступишь туда сам. Найдешь для этого людей…

Он встал с кресла и подошел к сыну. Теперь он выглядел тем, кем и был на самом деле: больным, уставшим стариком. На голову ниже Роальда, сутулый… Он положил ладони на плечи сыну – неуклюже, словно стесняясь. Отеческие объятия заклинателю теней явно не удавались.

– Совсем скоро тебе будет принадлежать весь мир. Оба мира, если захочешь. Это тяжелая ноша. И чтобы выдержать ее, ты должен быть сильным. И должен уметь принимать трудные решения.

Он вернулся на обсидиановое кресло и повел веткой. И люди, наполнившие залу, зашевелились, загомонили.

– Я принял решение! – тихо сказал старик. – Пусть приведут чужака.

* * *

Кир сделал усилие и открыл глаза. Сейчас за ним придут, и лучше бы тем, кто придет, не видеть этого странного транса… Хотя, если честно, какая уже разница.

Стражи не заставили себя ждать. Несколько десятков шагов по коридору – и вот уже он снова в знакомой зале. Роальд бледен и растерян. Заклинатель же, напротив, собран, словно в немощного старика снова вернулись силы.

Что ж, этого следовало ожидать: у Роальда ничего не вышло. И правда, разве мог он переиграть того, кто… как там? «Заглядывал тьме в глаза много лет»?

Заклинатель не удостоил Кира вниманием, он заговорил, обращаясь к толпе, – громко, торжественно, страшно.

– Я могу гордиться своим сыном. Он будет достойным правителем, когда придет час. Он прав. Я и сам не хотел и не собирался убивать чужака. Шпион, о котором мы знаем, – считай, что наш шпион. Да и кому бы мог помешать жалкий техник, который едва разучил бытовые заклинания!

По залу прокатился смешок, взгляды, которые царапали Кира, из ненавидящих превратились в насмешливые.

– Хватило бы пристроить в УЧИ своего человека комендантом, чтобы он присматривал за чужаком.

Ага, а заодно и за сыном. Очень мудрый ход. Только как-то не верится, что старик заклинатель не желал Киру смерти, раз уж человек, который оказывался рядом при каждом покушении, на него работал.

– Только вот этот техник не был слаб. Как ему это удалось, не знаю, но он раздобыл беркерка.

По зале снова прокатился гул, на этот раз удивленный.

– Чудовище, способное противостоять любой магии. Способное убивать в считанные секунды и до смерти преданное хозяину… Нет, я бы не стал убивать чужака. Но вот сделать его слабым – это было необходимо.

Заклинатель говорил так, словно Кира в зале и не было. Еще один плохой знак.

– Это оказалось трудно. Особенно если действовать чужими руками. Комендант подсказал корыстному преподавателю, как справиться с волком. Но у них ничего вышло. Пришлось брать дело в свои руки. Немного мастерства, немного везения – и беркерк оказался в подвале моего замка…

Старик, казалось, забыл о публике, он рассказывал эту историю Роальду и только ему.

– Отпустить чужака? Взять с него слово? Сделать его нашим другом и лазутчиком? Можно было бы. Если бы вы не нашли волка. Только согласится ли он уйти отсюда, оставив питомца здесь?

Роальд молчал.

Заклинатель вздохнул и произнес:

– Мне жаль, но чужак должен быть убит. То, что он оказался в замке, что увидел волка, – это твоя ошибка, сын. Исправь ее.

Старик подошел к Роальду, достал из кармана увесистое украшение и водрузил ему на шею.

– Теперь ты можешь сотворить любое заклинание. Избавься от чужака. У тебя большое будущее. Нам всем нужно знать, что тебе хватит сил.

Кир успел заметить краем глаза, что Роальд вмиг стал белее бумаги и, кажется, даже слегка пошатнулся. А может, это просто у него, у Кира, всё поплыло перед глазами. Странно, но никаких чувств не было – ни страха, ни сожалений, ни даже беспокойства о том, чем всё это закончится. Словно его сердце устало метаться от отчаяния к надежде и замерло где-то в пустоте. Он наблюдал за всем, словно смотрел скучный киноролик – с любопытством, но без особенного сострадания к героям.