Выживут только волшебники

– Я буду говорить только для своих и среди своих. Пусть чужака выведут. Лишь братья могут услышать то, что я скажу.

Гул, который пробежал по залу, был, скорее одобрительным.

Заклинатель немного помедлил, но затем все-таки сделал знак одному из стражей. Тот мигом оказался возле Кира и снова молча подтолкнул его, на этот раз – к выходу.

Конечно, можно было упрямо стоять на месте или попытаться бежать… И то и другое – демонстрация глупого упрямства. Что ж, он сделал всё, что мог. Отвёл опасность от Рады. Признал ошибки и подвел итоги. Умирать было не страшно.

– Сюда! – коротко скомандовал страж. Они остановились на лестнице, в нескольких метрах от залы. – Садись!

Стоило Киру опуститься на ступеньки, как его накрепко сковало невидимыми путами. Пламень побери исполнительного служаку! Бежать Кир точно не собирался, а вот руки и ноги затекли еще в подвале, и теперь жутко болели. Впрочем, он быстро забыл о существовании стража и начал вслушиваться – не донесется ли хоть эхо слов, что гремят под сводами. В конце концов, там решается и его судьба тоже. Но, несмотря на близость залы, ни единого звука оттуда не долетало. Может, дело в тяжелых дверях, а может, в какой-нибудь магической защите…

Ладно, не очень-то и хотелось. У Кира есть и свой особый способ слышать и видеть то, что для его глаз и ушей не предназначено. Страж, охранявший его, достал из кармана книжицу размером с ладонь и погрузился в чтение. Правильно, зачем терять время и пялиться на того, кто и пальцем пошевелить не может?

Кир отбросил пустые мысли и сосредоточился на зале, где сейчас допрашивали Роальда. И вот уже драпированные стены встали у него перед глазами, знакомый голос зазвучал уверенно и отчетливо:

– Верность делу и старательность нашего почтенного брата Эдора, – Роальд отвесил в сторону кузена поклон, и Кир в очередной раз поразился, как можно в такой уважительный, в общем-то, жест вложить столько пренебрежения, – была бы куда более ценной находкой, если бы к ней прилагалось хоть немного ума.

Зал зашумел. Капюшончатые начали перешептываться. Неудивительно, если заносчивого и вечно покрикивающего Эдора братья втайне недолюбливают.

– Я помню, чему ты учил меня, отец! Врагов нужно держать ближе, чем друзей. Скольких трудов, сколько времени, сил стоило мне завоевать доверие чужака! И вы слышали, как многого я добился. Ему нравится наш мир, нравятся наши люди… Еще чуть-чуть – и он стал бы послушным воском в моих руках. Обязанный мне жизнью, он никогда бы не отказал мне ни в чем…

Великий пламень! Слышать от Роальда «враг» и «чужак» было неприятно. Но то, что он говорил, могло сработать! Кир видел, как недовольно хмурится Заклинатель, как позеленел от злости Эдор, и в сердце его начинала теплиться надежда.

– Вы хотите убить чужака? Его станут искать, он важен, мы навлечем на себя подозрения… Но главное – они пришлют нового на его место. И кто знает, чем это кончится. Тогда как с этого достаточно взять слово – и у нас появится верный союзник в рядах врага!

Когда Роальд закончил, зала взорвалась одобрительными криками и аплодисментами… Заклинатель встал с кресла, махнул веткой – всё вмиг стихло. Все присутствующие замерли, словно обратились в статуи. И Роальд удивленно оглядывался по сторонам.

– Ты лжешь, мой сын, – в скрипучем голосе слышалась усталость. – Ты можешь обмануть их, – он обвел глазами зал, – но ты не можешь обмануть того, кто много лет заглядывал великой тьме в глаза. Ты говоришь – втерся в доверие? Может быть, сначала так и было. Но я смотрю в твою душу и вижу: нет, этот техник и правда стал тебе другом. Ну насколько у того, кому суждено повелевать тенями, вообще могут быть друзья.

Он задумчиво пошевелил пальцами и продолжил:

– Я понимаю, в чем дело. Он глуповатый, забавный, преданный… Может, я слишком строго тебя воспитывал? Всё-таки нужно было разрешить тебе взять щенка…

– Ну себе-то ты в этой малости не отказал и завел цепного пса, – Роальд бросил презрительный взгляд на застывшую фигуру Эдора.

Заклинатель небрежно отмахнулся:

– Этот… У него нет ни ума, ни гибкости. Но есть злоба и способность идти до конца, несмотря ни на что. А еще неуемная жажда признания. Если рядом есть тот, кто сумеет всем этим управлять… Что ж, недурной набор качеств. Но без сильной руки Эдор бесполезен и даже опасен. Запомни, сын: если тебе придется выбирать между человеком с никчемной мелочной душонкой и тем, у кого, кажется, вовсе нет души, всегда выбирай второго.

Старому заклинателю всё-таки удалось вывести Роальда из равновесия:

– Если ты и впрямь так его презираешь, зачем так приблизил? С самого детства он был рядом, как тень, как отражение.

– Я растил тебе врага, – просто ответил старик. И видя, недоумение в глазах Роальда, пояснил: – У тебя с детства было всё, о чем только можно мечтать: дар, равного которому нет, несметные богатства, живой ум, легкий нрав и даже смазливая наружность, что мужчине и вовсе ни к чему… Науки давались тебе легко, все встречных ты очаровывал. А хороший враг – отличное лекарство от праздности. Как еще было заставить тебя повзрослеть?