Выжженная Земля

Послали SOS соседнему 10-му корпусу. Но соединения этого корпуса сами еле справлялись у Старой Руссы.

Послали SOS в 16-ю армию. Командующий армией, генерал-полковник Буш, вслед за тем лично позвонил генералу Лауксу и выразил свое сожаление: «Лаукс, я не могу снять с фронта армии ни единого батальона».

А штаб группы армий? У него тоже не осталось резервов. 11-я армия Манштейна, которая незадолго до этого помогла преодолеть кризис во время первого сражения на Ладоге, была уже далеко. Развитие событий у Сталинграда заставило Главное командование сухопутных войск Германии перебросить генерал-фельдмаршала и его армию с северного фронта на южный. Крупные соединения вели тяжелые бои в Велиже и Витебске. Дело было в том, что фронт пылал на всей своей протяженности.

Таким образом, дивизии Хёне на Валдае оказались ограниченными собственными ресурсами. Небольшие ударные группы противостояли многократно превосходящим силам противника. Дисциплина, боевой опыт и взаимопомощь превратились в решающие факторы. Но там, где не осталось центров сопротивления, потому что артиллерия все разнесла, где нет ни единого действующего противотанкового орудия и ни один пулеметчик больше не может стрелять, — там не поможет ни героизм, ни дисциплина. Там решительный противник может прорваться и раздавить оставшихся защитников. Именно давление и осуществлял Тимошенко. Двести или пятьсот метров в день, в некоторых местах и тысяча. Решительный прорыв в тыл 16-й армии мог произойти в любой момент.

В этой опасной ситуации, когда стало ясно, что дивизии генерала Хёне больше не продержатся, группа армий «Север» пошла на рискованный шаг. В начале декабря генерал-фельдмаршал фон Кюхлер снял три дивизии своей 18-й армии с очень слабых линий вдоль озера Ладога, кольца вокруг Ораниенбаумского мешка и с Волхова и отправил их в Демянский «гриб». В резерве осталась 28-я егерская дивизия, которую предполагалось перебросить в Финляндию на соединение с 20-й горной армией.

В декабре 1942 года двум северогерманским пехотным дивизиям, 58 и 225-й, а также 254-й пехотной дивизии из земель Рейн и Вестфалия предстояли самые тяжелые бои.

Карта 29. С 28 ноября 1942 годи до середины февраля 1943 года маршал Тимошенко пытался «перекусить» десятикилометровый коридор в Демянске.

Решение перебросить дивизии 18-й армии в угрожаемый Демянский коридор было правильным и необходимым. В то же время их вывод с северных участков фронта привел к тому, что пять недель спустя, когда русские начали второе сражение на Ладожском озере, немецкие силы в горловине между Ленинградом и Волховом были слишком слабы, чтобы не допустить прорыва блокады Ленинграда.

Опять знакомая ситуация: слишком мало сил. Всегда и везде слишком мало сил. С осени 1942 года на всех фронтах «слишком мало и слишком поздно».

Однако Гитлер не желал отказываться от своей стратегии защиты каждого сантиметра уже завоеванной территории.

Он упорствовал в своей теории, что далеко выдвинутые и уязвимые опорные пункты нужно защищать, чтобы сохранить удобные стартовые позиции для будущих наступлений. Таким образом, беда неумолимо надвигалась.

Спешащие с севера отдельные полки и батальоны трех дивизий по прибытии в район Старой Руссы немедленно отправлялись в «гриб» на грузовиках гаи пешком и тут же вступали в бой.

Особо угрожаемый сектор северного фронта группы Хёне защищали части 8-й егерской дивизии и силезская 81-я пехотная дивизия генерал-майора Хоппе. Эта дивизия находилась в центре наступления русских. Их ударные группы были окружены. Они пробились. Их снова окружили. И опять они пробили кольцо в отчаянной рукопашной схватке. 17 декабря два гренадерских полка 81-й пехотной дивизии, 161 и 174-й, насчитывали в общем 310 человек. Но перед линией фронта в полосе дивизии стояло 170 подбитых советских танков. Эти цифры говорят сами за себя.

17 декабря силезцев сменила 225-я пехотная дивизия. За первые двадцать четыре часа пребывания на передовой бойцы 376-го гренадерского полка под командованием полковника Лоренца добавили еще восемнадцать Т-34 к тем, что уже стояли на танковом кладбище перед основной немецкой линией обороны.

Южный рубеж «гриба» обороняли части генерал-майора Хоппе, завоевателя Шлиссельбурга. Пятнадцать месяцев назад «лис из торфяного болота», имея единственный усиленный полк, раздавил Рабочие Поселки восточнее Ленинграда, один за одним, и затем совместно с гамбургской 20-й моторизованной дивизией стремительным штурмом взял Шлиссельбург. Тем временем Хоппе назначили командиром рейн-вестфальской 126-й пехотной дивизии. Его полки вели исключительно тяжелые оборонительные бои, тем не менее русским не удалось пройти основную линию немецкой обороны. К счастью, они слишком долго колебались.