Выжженный край

Вдруг неожиданно для себя он увидел, как красива Тху Лан. Сердце его тревожно забилось от какого-то нового, счастливого, заставшего врасплох чувства. И тут же, как поднявшийся из глубин души протест, кольнуло воспоминание о тонких острых молодых травинках, приметах времени на могиле Нгиа. Самый близкий друг его навсегда остается лежать здесь, в приморье, в белых песках, поросших редкими травами.

Хьен взял с блюда, которое протягивала ему Тху Лан, пирожное.

— Лан, мне очень жаль, но завтра мы уходим из вашего города.

— Изволите шутить?

— Нет, я не шучу.

— А может, и вам захотелось сыграть какую-то роль?

— Да нет же, Лан!

Тху Лан вдруг взглянула на него снизу вверх, почти с испугом:

— Неужели вы пришли проститься?

— Да…

— Только вас не будет, или вся часть уходит?

— Вся часть.

— Вы не хотите мне ничего сказать на прощание?

— Ну… когда начнутся занятия, постарайтесь хорошо учиться и получить диплом с отличными отметками. Старайтесь активно участвовать в общественной жизни. Считайте, что это мой вам наказ.

— Буду наказ ваш помнить. Что еще?

— В жизни стремитесь к простоте, будьте ближе к людям труда…

— И все?

— Пожалуй, этого достаточно.

Лицо Хьена оставалось таким же спокойным, даже бесстрастным, и девушка, не скрывая досады, воскликнула:

— А я-то считала вас проницательным…

— Ох, простите, я действительно не очень-то силен по этой части, иначе бы не забыл похвалить ваши пирожные!

— Кушайте на здоровье!

— Мы, солдаты, на аппетит не жалуемся, и мне ничего не стоит очистить все это блюдо, однако благодарю покорно, пора и честь знать.

— Да, ума и проницательности вам не занимать, одна беда — слишком уж вы скромны и сдержанны! Это общая, характерная для всех вас особенность?

— Так ведь продукт-то дефицитный! — Хьен не оставлял шутливого тона.

— Воля ваша. Я сюда ни яда, ни наркотика по подсыпала!

Хьен промолчал, не ответил.

Тху Лан — и куда только подевалась вся ее пылкость — мгновенно превратилась в холодную светскую барышню. Опа заварила свежий чай и, налив чашки, с подчеркнутой вежливостью, как положено по церемониалу, словно высокому гостю передала ее из рук в руки. Напоследок голосом, в котором явственно слышалась досада, она произнесла:

— Всего вам наилучшего. Очень признательна за визит. По-видимому, дела помешают вам увидеться с моим отцом. Не тревожьтесь, я передам, что вы были у нас…

* * *

— Дорога дальняя, — предупредил Хьен мальчика. — Пока мы делаем один шаг, тебе надо успеть сделать два, так что придется очень трудно. Ты не будешь хныкать, когда устанешь?

— Не буду!

— Ну смотри, свое слово держи. И не отставай, слышишь?

Им не повезло — рота вышла на марш, когда начинала собираться гроза. Сначала где-то, пока еще далеко, громыхал гром, потом, после полудня, все вокруг резко и неожиданно изменилось — начало парить так, что стало трудно дышать, и тут же воздух сделался холодным, чуть не ледяным. Ветер тоже переменился. К западу на горизонте гребни гор побелели, словно выкрашенные известью, а поля и песчаные дюны, лежавшие по обеим сторонам шоссе, по которому шли солдаты, помрачнели и сделались темными. Начался ливень и над разгоряченной, потемневшей землей стал подниматься густой пар.

Ливни в начале сезона дождей всегда особенно обильны. Струи воды, словно тысячи сверкающих стальных прутьев, хлестали по полям, по глади реки, по строениям. Безмолвие земли и неба, не остывавших даже под ливнем, то и дело нарушали вонзавшиеся в землю зигзаги молний и яростный грохот грома.

Примерно через полчаса земля уже закалилась, словно брус стали, а ливень, хотя и был еще сильный, утратил, однако, свой первоначальный устрашающий рев, как будто после великого побоища небо и земля заключили меж собой полюбовное соглашение; и теперь вода собиралась в прохладные, текущие по обочинам ручейки, дождь шумел монотонно и ровно, а воздух, земля, деревья, травы и все вокруг было омытым, блестящим и свежим.

Хьен укутал мальчика с головы до пят в полотнище полиэтилена, но тот все равно умудрился насквозь вымокнуть. Однако самого Шиня это нисколько не беспокоило. Напротив, ему очень понравилось шагать под дождем. Правда, всего какой-нибудь час назад у него от страха душа к пятки уходила, так он боялся грозы. Но стоило грозе затихнуть, как страх мгновенно прошел, и Шинь почувствовал себя необыкновенно счастливым. Он издавал громкие вопли и слушал, как они тонут в шуме дождя, безостановочно носился взад и вперед, кружился волчком, с наслаждением шлепал по воде, бегущей по обочинам шоссе.

Глядя на закутанную в серый полиэтилен детскую фигурку, неистово прыгающую, скачущую под дождем, Хьен и сам невольно развеселился. Как острые стебельки молодой травы, едва заслышав упавший на опаленные дюны дождь, пробиваются кверху, так и солдатскому сердцу достаточно одного мига, чтобы скинуть усталость и наполниться радостью. Бойцы на ходу заигрывали с Шинем, то один, то другой подзывал мальчика к себе и сажал на плечи или вел рядом за руку.