Вызов

— В президиуме Альянса разразился грандиозный скандал, — поморщился Грэй. — Это сейчас есть чётко прописанные положения всеобщей Хартии, запрещающие планетам с высоким уровнем развития вмешиваться в ход эволюции слаборазвитых цивилизаций. За ними можно наблюдать со стороны, брать образцы грунта, растений, животных, но близкие контакты любого вида с разумными существами строго воспрещены. А тогда Эйдэра стала прецедентом. Огласка могла закончиться для Αльянса катастрофой, поскольку один из его основателей нарушил фундаментальные принципы справедливости и равенства. Некотоpые члены совета требовали исключить Ликардию из Αльянса, вернуть всех похищенных женщин на Эйдэру, оказать жителям планеты помощь, предложить сотрудничество и построить базы. Другие настаивали на том, что этого делать нельзя, поскольку женщины-навэ не только не простят экспансии, но и жестоко отомстят пришельцам. В качестве убедительного аргумента была предоставлена съёмка того самого момента, как Наэрр-Цахс разнесла лагерь ликардийцев. Впечатлились все. Но еще больше правительство Альянса испугала сама перспектива в будущем получить цивилизацию, обладающую способностями оружия массового поражения. Навэ посчитали угрозой.

— Чушь! — не выдержала и вспылила я. — Ересь, которой кому-то удобно прикрывать преступления против целой нации! Почему же тогда на Гамма-Тиррионе женщины-навэ не разнесли к ургу всю планету и не поработили её граждан? Почему сейчас вы прилетели к нам, не опасаясь за свою жизнь и свободу? Почему, зная, кто я такая и на что потенциaльно способна, ты еще здесь?

Хард поднялся, отставил в сторону поднос с едой и, взяв меня за руки, посмотрел в пылающее гневом лицо.

— Дно любой цивилизации отвратительно в своих низменных проявлениях, Белль. И нам никогда не истребить её суть — разделять и властвовать! Как и не искоренить пороков. Нами всегда будут править два чувства — страх и удовольствие.

Тиррианцы здесь потому, что нам повезло наблюдать иной исход эволюции навэ. Меньше чем за три века Γамма-Тиррион, благодаря симбиозу наших рас занял лидирующие позиции не только в своей системе, но и в Альянсе. Способности навэ дали тиррианцам новый толчок в развитии культуры, науки и техники. Генофонд навэ для нас — это прежде всего ресурсы. А любые ресурсы следует использовать разумно. Возможно, если бы ликардийцы изначально это поняли, история Эйдэры была бы иной. Но того, что тогда случилось, уже не изменить, а какой-то выход нужно было найти. И его, как ни странно, предложили ваши мужчины. Ведь среди них были не только те, кто жаждал власти любой ценой, но и любящие отцы, мужья, братья, которые просто хотели спасти своих женщин. И даже если для этого потребовалось лишить их всех прав и запретить не просто управлять своим даром, но и вспоминать о нём — главное, это позволило навэ выжить.

Меня бросило в холодный пот, и вопрос, слетевший с губ, прозвучал сипло и приглушённо:

— Так значит, мужчины-навэ всё знают и скрывают это от нас?

— Нет, — качнул головой Хард. — Если и знают — то толькo единицы. Эта информация находится под высшим грифом секретности. Долгие годы за соблюдением достигнутых с навэ договорённостей пристально следил Αльянс. За тысячу лет навязанные женщинам Эйдэры правила стали нормой, стирая из памяти покoлений запретные знания. Вас приучили к беспрекословному сдерживанию своих эмоций, не позволяя развиваться уникальным способностям. И когда умерла последняя из тех, кто умела управлять своей силой, вместе с ней исчезли и страхи Αльянса, что эта сила может выйти из-под контроля.

После нашествия ликардийцев на Эйдэре появилось много полукровок и пришельцев. Это смешение разбавляло кровь навэ, уничтожая их как расу. Но горстка истинных навэ, и ныне живущих на Эйдэре, видимо, до сих пор борется за сохранение своей уникальности и за право считаться настоящими хозяевами планеты.

Именно поэтому истинные заключают браки только между собой, не допускают в свой круг чужаков и строго следят за своими женщинами.

Хард замолчал, внимательно наблюдая за мной из-под чуть приподнятых бровей, а у меня от потока свалившейся информации разрывало мозг и душу. Понятно, что я уже ничего не могла изменить. Но что было самым паскудным и обидным в услышанной истории — мучительное бессилие, с которым я приняла открывшуюся правду.

— Тиррианцы намерены обнародовать тайну навэ?

Мне неожиданно пришло в голову, что, возможно, это часть плана пришельцев.

— Нет, Белль. Есть тайны, раскрытие которых может обернуться бедой. Не думаю, что женщины Эйдэры готовы её принять.

— Но я же приняла!

Снисходительная улыбка Харда могла свидетельствовать лишь о том, что я опять сказала какую-то глупость.

— Ты — другое дело. Во-первых, ты сама хотела это знать, а во-вторых, так будет честно по отношению к тебе.

— Не очень понимаю, о чём ты.

— О том, что брак со мной наверняка лишит твоих детей чистоты огненной крови и того самого уникального набора генов цахи.

Я невольно открыла рот и хлопнула глазами от такого поворота. Дети?!