Вызов

Хелбен сделал ещё два нетерпеливых шага, остановился и посмотрел на арадонессу, склонившуюся над больным лордом:

— Вы здесь уже почти два дня. Когда он заговорит?

Эльфийская жрица впилась в Хелбена своими чёрными глазами:

— Ваша забота о друге весьма трогательна. Имейте в виду, что именно она будет удерживать дух в его теле.

— Наша с лордом Имесфором дружба длится без малого пять веков, — с досадой прорычал Хелбен. — Он знает, что я переживаю за него, а я знаю, как он переживает за Эвереску. Если бы он знал, что там творится…

— Он знает, — прервала мага жрица Ангарад Одейнс. — Не из-за этого ли вы так стараетесь его пробудить?

Хелбен наградил её мрачным взглядом:

— Вам известно, что я имею в виду. Если бы он только знал, что мы не смогли подобраться ближе… — он не закончил предложение и с силой ударил по опоре балдахина, что заставило всю кровать задрожать. — Гром и молнии!

Лаэраль мягко взяла его под руку.

— Возможно, нам стоит попробовать что-то другое, Хелбен, — она увлекла его за собой, чтобы, обойдя кровать, оказаться напротив Ангарад, и простым кантрипом подтянула ему стул с другого конца комнаты. — Джервас пришёл именно к тебе. Возможно, если бы ты…

— Леди Чёрный Посох, я не думаю, что это мудро, — Ангарад начала обходить кровать. — Человеческое прикосновение — это не то же самое. Нет никакой эмоциональной связи.

— В самом деле? — Лаэраль окинула жрицу ледяным взором. — Тогда почему же он пришёл к Хелбену, а не к королеве Амларуиль?

Ничто ранее так не било по гордости золотой эльфийки, как этот вопрос.

— Уверена, что на то была причина, — жрица остановилась в изножье кровати, чтобы придумать вероятное объяснение. — Возможно, проницатель сознания…

— Нам известно лишь, что он пришёл к лорду Чёрный Посох, — прервала её Лаэраль. Она посмотрела на Хелбена. — Я не вижу вреда в том, чтобы дать ему знать о твоём присутствии. Говори с ним так, как если бы он очнулся. Расскажи, что произошло.

Первой мыслью Хелбена было, что предложение Лаэраль не сулит ничего, кроме колоссальной потери времени, но он сделал, как она сказала. Лаэраль была единственной, кому он никогда не грубил, то есть, кому он старался не грубить. К тому же, другими методами он мало чего добился. Хелбен пытался переместиться в Шараэдим дюжину раз только для того, чтобы увязнуть по пояс в каком-то зловонном болоте или скользить вниз по склону раскалённой песчаной дюны; он всегда оказывался так далеко от цели, что даже не было видно гор, и уж подавно невозможно было выяснить, что же происходит в Эвереске.

Хелбен взял лорда Имесфора за руку:

— Мой старый друг, дела идут не очень хорошо. По правде сказать, паршивей некуда. Я знаю, ты пришёл сюда в поисках помощи, но сейчас ты должен помочь мне. Похоже, я не могу даже близко подобраться к Эвереске…

— Фай… рим, — слова слетели с губ Имесфора так тихо и невнятно, что Хелбен подумал, будто ему примерещилось.

Ангарад открыла рот от удивления, бросилась к изголовью кровати и заглянула в глаза Имесфора. Его взгляд, казалось, сфокусировался на ней, затем снова стал стеклянным. Хелбен почувствовал, как Лаэраль подталкивает его к эльфу:

— Говори с ним.

Чёрный Посох склонился над старым другом:

— Фай-кто? Что случилось в Эвереске?

Глаза Имесфора снова приобрели осмысленное выражение:

— Файрим!

— Файрим? — повторил Хелбен, и тут его осенило: — Это они так обошлись с тобой?

Раненый покачал головой:

— Не фаэримм… со мной. Иллитид.

— Мы знаем об иллитиде. — Хелбен бросил взгляд на Лаэраль: — Позови.

— Уже, — кивнула та, — Эльминстер прибудет… — её перебило тихое потрескивание заклинания телепорта, — …сейчас.

Принеся с собой смрад курительной трубки, Эльминстер стоял в центре комнаты, моргая и пошатываясь в попытке приспособиться к новой обстановке. Хелбен сдержал раздражение, вызванное столь явной демонстрацией волшебной мощи (ведь Эльминстер был единственным магом на Ториле, кто мог обойти охранные заклинания и переместиться прямо в башню Чёрного Посоха) и жестом привлёк внимание гостя.

— Сюда. Он только что пришёл в сознание.

Звук голоса Хелбена помог волшебнику сориентироваться, и он шагнул к кровати:

— Джервас, ты выглядишь так, будто тебя выплюнул трупный червь.

Лаэраль хлопнула Эльминстера по плечу:

— Повежливей. Лорд Имесфор ещё не настолько пришёл в себя, чтобы воспринимать грубые остроты.

— Я вполне пришёл в себя, чтобы узнать… этот кошмарный запах жароцвета, — раненый попытался сесть на кровати, затем сморщился от боли и сосредоточился на том, чтобы держать глаза открытыми. — Я признателен за то, что ты пришёл, Вонючая Борода.

— А я признателен за то, что ты дожил до моего прихода, — ответил Эльминстер. — Теперь же… Не поведаешь ли ты нам, как же на твоём челе образовалась эта дыра?

— Мы спасались бегством от фаэримма…

— Фаэримма?

Волшебник посмотрел на Хелбена, а тот лишь пожал плечами и сказал:

— Впервые слышу о подобном, но кто бы ещё мог оградить Шараэдим от магии перемещения?

— Мне пришла на ум парочка, любого из которых я бы предпочёл фаэриммам, — хмуро ответил Эльминстер.

В глазах Джерваса появилась ещё большая обеспокоенность: