Вызов

Похоже, Малик был удивлён не меньше Галаэрона, обнаружив в руке оружие. Он пожал плечами.

— Мужчина должен защищаться.

Подошли Арис и Такари; Арис встал на колени позади Валы, продолжая возвышаться над группой, Такари остановилась рядом с женщиной и, увидев лошадь Малика, подняла брови. Перед тем, как встать, Малик протёр кинжал складкой одежды. Но, как выяснилось, Галаэрон успел заметить смолистый след на поверхности лезвия.

— Малик, ты делал на деревьях зарубки по нашему следу?

— Зарубки? — переспросил Малик. — Что это?

Он распахнул плащ, чтобы спрятать кинжал, но Такари выхватила оружие из его рук. Она несколько раз провела пальцем по липкой смоле, а затем поднесла кинжал к носу.

— Лезвие измазано соком, — со стороны казалось, будто Такари хотела воткнуть его в грудь коротышки. — Ты резал кору.

Малик вытаращил глаза так, что они стали похожи на два птичьих яйца.

— Клянусь Чёрным Солнцем — это всё бехолдеры! Я помечал наш путь для них!

— Чёрным Солнцем? — возмущённо воскликнула Вала, она выглядела так, словно собиралась убить Малика прежде, чем своим шансом воспользуется Такари. — Ты поклоняешься Цирику?

Малик вздрогнул, потом закрыл глаза и кивнул.

— Прошу тебя, не причиняй мне вреда! Я предал вас не из-за него.

— Никто не причинит тебе вреда, — прогудел Арис, ставя коротышку на ноги. — Я на себе испытал чары бехолдеров.

Малик набрался смелости и посмотрел вверх.

— Ты защитишь меня?

— Это не твоя вина, — подтвердил Арис. — Их магия очень сильна.

— Но он же порезал деревья Турланга — а это мы привели его в лес, — заметила Вала и посмотрела на Галаэрона. — Чем это грозит твоей матери?

Но ответила ей Такари:

— Турланг больше никогда не поверит слову леди Моргвэйс, но если жители деревни позаботятся о раненных деревьях и не дадут им погибнуть, я думаю, он разрешит нам остаться.

— Разрешит остаться? — Галаэрон сначала выровнял дыхание, а потом повернулся к Малику. — Когда ты в последний раз видел бехолдера?

Малик немного подумал и вдруг затрясся.

— После того, как закончились танцы. Они ждут там… — он замолчал и посмотрел вперёд, выискивая в лесу знакомый ориентир, затем махнул рукой в неопределённом направлении. — Там, где тропа поворачивает в сторону деревни. Я, э-э, «сделал зарубки» на той тропе тоже.

Такари вопросительно посмотрела на Галаэрона, но он коротко покачал головой и отвёл взгляд. Оба точно знали, что имел в виду Малик, но Нихмеду не хотел говорить людям о тропе-лабиринте — не тогда, когда он и так уже сделал массу вещей, ставящих Рэйтейллаэтор под угрозу.

— Теперь с этими зарубками уже ничего не поделаешь, — сказал воин. — И чем больше мы медлим, тем больше вероятность того, что они попытаются найти деревню самостоятельно. Нам надо уходить другим путём и уводить их за собой.

Такари указала на Малика.

— Что насчет этого? Ты несёшь за него ответственность из-за обещания, которое леди Моргвэйс соизволила дать Турлангу.

Вала положила руку на навершие своего чёрного меча.

— Я могу предложить решение.

— Это было бы несправедливо, — загромыхал Арис. — Не знаю, какому Чёрному Солнцу он поклоняется, но для меня он стал настоящим другом.

— Тогда, полагаю, у нас нет другого выбора, кроме как взять его с собой, — сказал Мелегонт. — Естественно, мы не можем оставить его свободно бегать по лесу Турланга.

— Правда? — улыбка, сморщившая лицо Малика, была подозрительно широкой — или Галаэрону так показалось. — Да прольёт Он на всех вас дождь из тысячи благословений!

— На твоём месте, я бы лучше осталась в одиночестве, — прорычала Вала. — Насколько я могу судить, только Арис обязан тебе жизнью.

Пристроившись позади Валы, Галаэрон предложил Мелегонту и Арису следовать за Такари на расстоянии нескольких десятков шагов. Когда они свернули на север, Нихмеду оглянулся назад и увидел тропу, помеченную Маликом зарубками. Через пару часов кто-нибудь из деревни обнаружит это злодеяние и покроет раны на деревьях специальной целебной мазью, чтобы залечить кору, но нанесённый ущерб уже никогда не исправить. До тех пор, пока деревья будут стоять, длинная цепочка зарубок будет указывать путь прямо к реке Жизни, где в излучине был спрятан Рэйтейллаэтор. Уже не в первый раз воин спрашивал себя, сколь же высокую цену придётся ему заплатить за спасение Эверески.